Новая Эра: Восстание отверженных. Ева Домбровская
знаю. Я, конечно, подготовлен лучше, чем в прошлом году. Но этого все равно недостаточно. Тренироваться особо некогда. Впахиваю с утра до вечера. Впрочем, как и все.
Услышав это, Саша сразу испытала неудобство за то, что отбирает у Никиты время.
– Ты можешь отказаться от занятий со мной. Я пойму, все нормально.
– Да брось ты, – широко улыбнулся Панферов, и дружелюбный огонек промелькнул в его карих глазах. – Пару часов с тобой точно ничему не вредят. Главное, чтобы все это было не зря.
– Я понимаю, что я не самый лучший кандидат на службу в гвардии, – запинаясь, ответила Александра, – но точно знаю, что должна попробовать. Следующей осенью я обязательно подам заявку на прохождение отбора в гвардейские формирования. И тренировки, сам понимаешь, мне нужны как никому другому. Твое время точно тратится не зря, – заверила она Никиту.
– Хорошо, хорошо, – успокоил ее Панферов жестом руки. – И все же не могу понять, зачем ты туда рвешься? Объясни мне, что изменится, если ты пройдешь отбор?
– Все, – воодушевленно ответила Саша. – Здесь, в Агломерации, место в гвардии – это лучшее, что можно получить. Билет в другую жизнь. Хорошо платят. Больше, чем ты или я можем получить где-либо. Бойцам гвардии разрешено жить не в гетто, а в лучшей части города. Не в комнате метр на метр, а в апартаментах или даже в своем доме. Это единственное место, где можно общаться со свободными людьми, которые, в отличие от меня, видели другую жизнь. Мне кажется, ради этого всего стоит постараться.
Пока Арефьева говорила, она тщательно следила за реакцией Никиты. Ей хотелось увидеть в его глазах принятие и поддержку. Панферов внимательно слушал, склонив голову набок. Но было ли его молчание обычной вежливостью или знаком согласия, Александра так и не поняла.
– И потом, – подвела итог она, – даже если служба в гвардии – не мое, я все равно не знаю, куда еще я могу податься. Ни одной мысли нет в голове, чем хочу заниматься.
– Слушай, так может и не стоит ничего менять? – предположил Никита. – Живи так, как жила раньше.
– Нет, – покачала головой Арефьева, – мне кажется, как раз наоборот: в моем случае нужно хоть что-нибудь да менять! Здесь, в Агломерации, нам все предписано «сверху»: дело, которым ты будешь заниматься, распорядок, по которому ты будешь жить, длинный список того, что можно, и еще длиннее список того, что нельзя. Каждый день я трачу много сил и времени, чтобы соответствовать этим правилам и делать вид, что понимаю, зачем все это нужно. Но на самом деле – я не понимаю. Я хочу хотя бы один раз сделать выбор самостоятельно. Пусть он будет неправильный. Но зато я буду понимать, что каждое утро я встаю и отправляюсь заниматься тем, что выбрала для себя сама. И я буду знать, что все, что со мной происходит на службе, я тоже выбрала сама.
– В таком случае обязательно надо пробовать, – утвердительно кивнул Панферов, – и чаще тренироваться. Начни бегать по утрам. У тебя большие проблемы с дыхалкой – бег научит контролировать дыхание. А то слушать, как ты задыхаешься на тренировках, так себе удовольствие. Не знаешь, то ли продолжать,