Нефрит. Огонь. Золото. Джун Ч. Л. Тан
эта девушка пыталась защитить? Мать? Брата? Или, возможно, друга? Как бы то ни было, преступление она совершила пугающе простое: укрывала тяньсай – человека, наделенного проклятым магическим даром. В поисках таких людей священники разъезжают по городам и деревням, а если находят, насаживают их на кол и прилюдно сжигают на костре, принуждая членов семьи смотреть.
Судьба того, кто помогает тяньсай, тоже незавидна.
Им отрезают языки и сбривают волосы, что и случилось с этой девушкой. А еще клеймят, и эту отметку никак не скрыть. Они становятся отверженными, ведь никто не отважится прийти им на выручку, зная, какая за это постигнет страшная кара.
Вероятно, девушку ранили, и она потеряла ногу из-за того, что не нашлось ни единого человека, достаточно храброго или доброго, чтобы оказать ей помощь. Ли Го снова и снова черпает ладонями воду и подносит к ее губам. Девушка благодарно пьет.
«Думаешь, тебе одной трудно живется? Иди-ка покричи об этом на улице, никто и головы не повернет».
Спрятанные в складках моего одеяния маньтоу еще теплые и свежие. Дрожащими пальцами я отрываю кусочек и вкладываю девушке в руку. Похоже, она улыбается мне, но наверняка сказать не могу, настолько сильно изуродованы ее губы.
А вот то, что она плачет, сомнений не вызывает.
Ли Го смотрит на меня с негодованием во взгляде.
– Знаешь, почему священники отрезают им языки, вместо того, чтобы убить? – Ответа на этот вопрос у меня нет. – Они поступают так, чтобы лишить надежды и посеять отчаяние. Понимают ведь, что люди станут избегать так называемых предателей, стремясь уберечь собственную шкуру. – Он сжимает кулаки. – И в этом они правы.
Я часто моргаю, чтобы прогнать образ, который не могу забыть даже спустя десять лет. Он и по сей день пугает меня и служит предупреждением, чтобы вела себя осторожно. Не следовало мне помогать этой девушке, так недолго и самой в беду угодить.
– Она оказывала содействие тяньсай, – возражаю я. – Хоть и знала, что в Империи магия запрещена не просто так. Священники говорят, именно магия тяньсай создала эту пустыню и явилась причиной засухи в одной из юго-восточных деревень, где перестал расти рис, и…
– Хочешь сказать, что она заслуживает такого наказания? – холодно прерывает мои рассуждения Ли Го.
– Нет! Я лишь говорю, что хватит уже над ней хлопотать. Священники…
Друг рассерженно поднимает руку, не давая мне закончить.
– Мы уже говорили с тобой об этом, и сейчас нет смысла продолжать. Если хочешь – уходи. Я один найду способ что-нибудь для нее сделать.
Я замечаю, что девушка не сводит с Ли Го полного надежды взгляда. Считает его своим спасителем. Мне же известно истинное положение дел. Как жаль, что я не могу рассказать другу правду о себе. Однако, оставаясь в неведении, он будет в большей безопасности. Я разворачиваюсь и усилием воли заставляю себя шагать прочь. Попеременно переставляю ноги и стараюсь не вспоминать о той ночи десять лет назад, когда я, одинокая и напуганная, бродила по пыльным улицам Шамо.
Снова пытаюсь выбросить из головы образ одинокого ребенка