Злой и коварный демон Буратино. Часть I. Андрей Евгеньевич Белов
внутри хрустального гроба, обернутого плотной кумачовой тканью, оба приятеля самозабвенно чавкали солеными огурчиками и вели между собой занимательную беседу на злободневную тему, касающуюся наглых выскочек. Причем инициатором беседы выступал Петрушка, который страсть как обожал перемыть кому-нибудь косточки на сон грядущий.
– Вот еще, Буратино! Ик! На кой он нам сдался? Ик! Он ведь полностью деревянный! Ик! И от него совсем нет толку! Ик!
– Совершенно с вами согласен, батенька, – поддакнул картавый хозяин, поднеся к губам очередной стакан. – Давайте лучше выпьем за Якуба Переплетчикова. Царство ему небесное.
– Не буду я пить за эту сволочь. Он там, небось, сейчас с чертенятами женского пола развлекается, а мы тут с хрен знает кем якшаться должны. Вот, контра недорезанная! Ик! Ик! Ик!
– Ну, вы полегче на поворотах, товарищ. Якуб в прошлом членом Политбюро был.
– Тоже мне, член! Пусть он хоть самим председателем будет этого самого Политбюро, я молчать все равно не буду. Давеча говорю ему, сколько еще в России власть коммунистов продержится, а он мне знаете, чего ответил? Нет, дескать, больше нашей власти в России. Ик! Нет, ну вы представляете? Что значит нет больше нашей власти? Это что получается, мы зря на Колчаковских фронтах кровь проливали?
Выпив сто грамм одним махом, Петрушка громко рыгнул, закрыл глаза и, упав на дно гроба, захрапел.
– Вот все вы так, – обиделся картавый хозяин. – Лишь бы свои наглые глазищи залить. Эх, слабый нынче народец пошел. Пить совсем не умеет. Потому и страну просрали. Помню, в наше время застолья совсем по-другому протекали. С плясками, шутками и прибаутками, опосля чего особо ярые собутыльники начинали махать шашками, отсекая головы несознательным элементам.
Неожиданно Петрушка вновь подал признаки жизни, распрямившись в гробу, словно пружина спускового крючка револьвера.
– Что сейчас было?
– Ничего особенного. Спите, батенька, спите. И пусть приснится вам светлое будущее, разукрашенное красными транспарантами, что гордо реют над головами рабочего класса.
Спустя минуту в двери мраморного дома настойчиво постучали.
Пулей выскочив из гроба, картавый хозяин подошел к часовому, охраняющему его скромные покои, и, стараясь быть максимально вежливым, вкрадчиво произнес ему в самое ухо:
– Солдатик, поди-ка узнай, кто там пришел?
В следующий миг на лице часового проявилась неестественная белизна, присущая большинству людей, чья душа уходит от страха в пятки. Что не мудрено. Едва ли в мире мог найтись человек, готовый спокойно снести маячащего перед лицом призрака вождя пролетариата. И именно по этой причине за весьма короткий промежуток времени у него между ног образовался довольно увесистый зловонный мешочек.
– Кто? – спросил он, с трудом найдя силы отвести взгляд от мертвеца, чтобы посмотреть в замочную скважину, за которой просматривался не менее устрашающий силуэт остроконечной древесной структуры.
– Я! – раздался скрипучий голос.
– К