Законник. Дмитрий Андреевич Зверев
жаловаться, а просто захочет получить свои деньги за службу и уйти.
– Куда это он? – спросил Йеспер, убирая пистоль.
– Пошёл срывать нашивку, – ответил Фобос, имея в виду то, что каждый фронтмен при увольнении срезает нарукавную нашивку, на которой указана принадлежность к определенному подразделению.
– Но ведь у него нет нашивки.
– Вот именно.
Танго находился в Оштераусе на птичьих правах, долгов имел больше, чем звёзд в ясном ночном небе над Бирденом, а в каждом городе Фронтира у него имелось столько недоброжелателей, что, уйдя из города, ему впору было бы лезть головой в петлю. Фобосу было крайне интересно, как разрешится эта ситуация, но следовало вернуться к делам.
– Хотя бы обошлось без лишней крови, не так ли, Йеспер? – усмехнулся законник.
– Да ладно тебе, командир. Признаю, мы сначала не поладили, – пожал плечами ханготец, помогая очередному новобранцу забраться на лошадь, – но теперь-то я вижу, что ты – толковый мужик. И ещё…
Йеспер смутился и опустил взгляд. На земле лежал дотлевающий окурок папиросы фирмы «Гайзер и сыновья», которые так любил Танго. Фабричный штамп поблескивал на солнце.
– Что такое?
– Мне очень неловко просить тебя об этом, Фобос, – неожиданно замялся Йеспер, – но времена сейчас трудные. Ты сам видел, в каких обносках ходит Клара. Матери у неё нет, одежду я шью сам из того, что найду… Да, к чёрту ходить вокруг да около, командир. Займи мне денег, хоть самую малость.
Йеспер действительно находился в бедственном положении. Жил он в страшной дыре, а дома практически не появлялся, так как всё время посвящал тренировкам бойцов, в том числе и из других рот. Клару кое-как удалось пристроить в школу при церкви Мортара, где её худо-бедно могли научить грамоте.
Фобос взглянул ещё раз в сузившиеся глаза Йеспера и его обветренное, морщинистое лицо, смуглое от загара. Вспомнил, что тот несколько раз отказывался от совместных попоек. Чёрт, какой же он болван! Фобос и правда думал, что ханготец что-то от него скрывает и всё время сторонится. А у него просто не было денег, чтобы пить в складчину.
– Я посмотрю, что можно сделать, – кивнул Фобос. Ему стало искренне жаль этого человека, а уж в особенности – его дочурку. Уж она точно не заслужила подобной нищенской жизни.
Через несколько часов он уже собрал несколько золотых монет с Одноногого и командиров других отделений и взводов – Корво, Хуттлза и Бенджи, а затем отправился к Драйтеру. Доля самого Фобоса была крупнее прочих, как будто он пытался загладить свою вину за то, что позволил себе усомниться в личных качествах Йеспера.
– Твой друг заходил, – сообщил Драйтер, когда Фобос вошёл в кабинет командира, – попросил отправить его в северный патруль, чтоб его, цитирую, «не замочили». Пойдёт ночью перед рассветом. Никогда не видел Танго таким перепуганным. Что происходит?
«Северным патрулем» называли наряд на самых дальних