Момент истины в прямом эфире. Вадим Александрович Мальцев
тысяч, а через три часа их стало пятьдесят!
– Вы сами согласились с нашими условиями, а если не хотите их соблюдать, мы Вам сейчас растолкуем подробней! Эй, Сильвестр! – заверещала красотка, – помоги господину заёмщику вникнуть в суть нашего договора!
В дверях появилась огромная фигура охранника. Не произнеся ни слова, мускулистый громила молча направился в сторону Николая…
Всю следующую неделю Коля и Лена возвращали долг фирме. Была продана мебель, холодильник и даже новые сапоги жены. Супруги влезли в долги, но выплатили сумму в триста тысяч, если считать с начисленными процентами.
Рассчитавшись, они вернулись домой – начинать новую жизнь сначала.
С тех пор подобные организации парочка обходила стороной.
Мозги на помойке, или 452 градуса по Цельсию
«Ох, и достал же этот радикулит окаянный», – пробурчал Толстой, – нехотя выбираясь из старой картонной коробки.
В глаза ударили лучи яркого мартовского солнца; Лев Николаевич зажмурился и раздавил блоху, запутавшуюся в дебрях его могучей бороды.
С недавних пор картонная коробка стала домом не только для него, но и для остальных книг, перекочевавших с полок читателей на городские помойки.
«Однако, пора уже приступать к завтраку! Куда же запропастился наш поэт? – нетерпеливо пробурчал классик, – небось, опять оду сочиняет, вместо того, чтобы найти чего-нибудь съестного!»
Вскоре появился Пушкин.
– Доброе утро, граф! – весело окликнул его Александр Сергеевич, – сегодня у нас знатный улов: давно не выбрасывали таких вкусных вещей. Глядите – просроченные консервы, зелёный хлеб, тухлая рыба и недопитая бутылка изысканного самогона. Мы устроим небывалый пир – как тогда, на балу, помните?
– Ах, балы, как давно это было! – Лев Николаевич вздохнул и шумно высморкался в подол рубахи, – но давайте не будем ворошить прошлое, а лучше приступим к трапезе. Кстати, как вам удалось раздобыть столько снеди?
– Благодарите Тургенева. Он обыскал южный склон мусорной кучи. По дороге встретил Достоевского – вместе они откопали эту чудную настойку самогона на дихлофосе. Погуляем теперь на славу!
– А раньше, господин Пушкин, мы пили только выдержанное вино и коньяк.
– Забудьте, Лев Николаевич. Однако, где же они?
Появился Иван Сергеевич, вместо трости он элегантно помахивал обломком старого костыля. За ним важно шествовал Достоевский.
– И какой это идиот вздумал отправить нас на свалку? – не унимался Фёдор Михайлович.
– Наверное, мы свершили какое-то преступление, вот и понесли наказание, – предположил Тургенев.
«Бедные люди, – подумал Лев Николаевич, – они никак не могут смириться с действительностью и ведут себя как подростки».
– Господа, не ссорьтесь, – прервал их Пушкин, – право же, так и до дуэли дойдёте.