Тайник Лешего. Илья Вячеславович Колдин
если бы этот бред сошёл за правду, он бы оказался в разы лучше того, что ты творишь, – считал Ткачёв. – Соответствуй слогану, что ты нанёс на своё ружьё! “Без страха и упрёка”!
– Нож! – поторопил Реджинальд, держащий Игоря и Желторотова под прицелом.
Ткачёв взял кухонный прибор, задумчиво изучил его, затем тяжело вздохнул и перевёл взор на племянника.
– Уже лучше! – воскликнул Хант и проронил похвалу. – Молодец, Гулливер! Я знал, что у пацана не хватит духу!
– Боюсь, Желторотик, мне придётся это сделать, – с сожалением сказал Игорь, глядя в полные беспомощности глаза Матвея.
– Не надо, дядя! – чуть не плача, просил перепуганный парень. – Не опускайся до его уровня!
Ткачёв промолчал и замахнулся на Желторотова ножом. Тот, пуская сопли, шлёпнулся на лопатки, зажмурил глаза и закрыл лицо руками, ожидая, как тупое холодное лезвие проткнёт его тело.
ХТУК!
Игорь с размаху вонзил колющий предмет в заснеженную землю и обломил хлипкую рукоять, после чего отбросил её в сторону.
– Вот незадача, кажется, я промахнулся, – процедил Ткачёв, встретившись взглядом с недовольным Реджинальдом, коего задели издевательские нотки в словах Игоря. – Нет запасного ножа?
Тут Хант не вытерпел и, сняв ружьё с предохранителя, нажал на спусковой крючок.
ПТУХ! – выстрелил нижний ствол, и пуля ударила точно в Ткачёва, разорвав ему грудную клетку.
Издавший сдавленный хрип мужчина дёрнулся и, истекая кровью, упал на колени.
– Неееет!!! – выкрикнул лежащий рядом с Игорем Желторотов.
ПТУХ! – прогремел выстрел из верхнего ствола, ставший смертельным для Ткачёва, которому целиком снесло нос и повредило глаза.
Безжизненное окровавленное тело с раскуроченным лицом рухнуло на тонкое снежное покрывало, окрасившееся в бурый, и Реджинальд переломил двустволку, из чьих патронников, откуда завился серый дымок, автоматически выбросило стреляные гильзы.
– Теперь понял, сосунок, что со мной шутить не стоит? – спросил Хант, вставляя в ИЖ-27 патроны из патронажа на прикладе оружия.
– Ты не можешь умереть, дядюшка, – стонал над трупом Ткачёва трясущийся Матвей. Его глаза разъедали слёзы, скатывающиеся по чумазым щекам.
– Даже богатыри вроде него не в силах противостоять огнестрелу, – защёлкнув ружьё, резюмировал Реджинальд.
Психологически надломленный Желторотов, коему пришлось испытать колоссальный стресс, перевернул тело Игоря на спину и со скорбью посмотрел на его изувеченное лицо, где вместо носа зияло кровавое отверстие с торчащим из него краешком носовой кости.
– Дядя, не оставляй меня, – рыдая, молил Матвей.
– Перестань, утырок! – строго гаркнул Хант. – Нас ждёт важная охота. И у тебя в ней одна из ведущих ролей.
– Ты подлое ничтожество!!! – проорал озлобленный Желторотов, прожигая возвышающегося над ним Реджинальда красными влажными глазами. – Убийца! Трусливая