Меж двух миров. Оливье Норек
болезненно ощутимым рукопожатием.
– Разумеется у них есть настоящие имена, но я их давно забыл, – завершил процедуру знакомства Пассаро.
– А вы? – с любопытством спросил Миллер.
– А он Анестезиолог, – развеселилась Эрика. – В команде по регби говорят, что его удар отшибает мозги. Короче, это зверь.
Пассаро расхохотался, даже не подумав возразить на такой комплимент. Эрика направилась к их машине без опознавательных знаков, уверенным движением согнала восседавшую на крыше чайку, и Бастьен сел в салон под укоризненные крики птицы.
12
Бастьен следовал за Эрикой по коридорам редакции местной газеты «Северное побережье», как за экскурсоводом в музее. Возле стола секретаря она достала полицейское удостоверение:
– Соедините, пожалуйста, с Тома Лизьоном.
Секретарь набрала номер, и спустя несколько минут журналист уже вел их к своему кабинету. Эрика снова взяла разговор в свои руки.
– Том, представляю тебе моего нового начальника, лейтенанта Бастьена Миллера.
– Так это вы спасли Кевина? Как раз в тот момент, когда его карма решила отомстить за себя, – усаживаясь в кресло, пошутил журналист.
– У меня складывается впечатление, будто на меня за это почти сердиты, – сыронизировал Бастьен.
– Именно поэтому мы здесь, Том, – пояснила Эрика. – Расскажешь лейтенанту, что тебе известно?
– А что я с этого буду иметь?
– Вечно одна и та же песня. Ты предсказуем, как восход солнца. Тебе не кажется, что в твоих интересах иметь добрые отношения с фликами?
Едва заметно улыбнувшись, Лизьон сдался и, кликнув мышкой, включил компьютер.
– Я распечатаю вам опубликованные статьи, это избавит вас от необходимости записывать. Вкратце: Кевин Перш состоял в сообществе «Разгневанные жители Кале», пока его оттуда не вышвырнули. Но если мы начнем с Кевина, я вас запутаю. Вы располагаете временем?
– Это наше единственное текущее дело, – ответил Бастьен.
Журналист налил две чашки крепкого кофе для себя и нового лейтенанта, который, и это ему зачтется, уже подержал город за пульс, прежде чем подумать о том, сможет ли он установить здесь подобие порядка.
– С закрытием в две тысячи третьем году лагеря в Сангатте[21] приток беженцев не прекратился. Разумеется, он продолжался, однако принимать их было уже негде, а люди по-прежнему хотели попасть в Англию. А значит, оставаться вблизи портов, чтобы пересечь Ла-Манш. В результате они принялись самовольно занимать все пустующие жилые дома, все заброшенные здания, сады, парки, мосты – и это очень скоро стало невыносимо. Тогда потребовалось найти какое-то место, куда их можно было бы загнать. Вдоль побережья, вдали от центра города, между лесом и дюнами, по соседству со свалкой располагалось старое кладбище. При помощи бульдозеров государство сровняло его с землей и спустя год предложило беженцам обосноваться там. Они прибывали тайком. Поначалу было не больше сотни любопытствующих, потом информация распространилась по миру,
Французский Красный Крест открыл лагерь в