Голубки воркуют… Коршуны снова на охоте. Татьяна Ренсинк
которую пытался скрыть за улыбкой, Иона встала к нему ближе.
Рука милого сразу обвила её за талию, и Алексей, скорее допив своего вина, отставил бокал на стол:
–Что ж, мне пора! Не знаю, когда свидимся, но среди писем, – кивнул он на несколько конвертов в руках брата. – Однажды будет и моё.
Закрыв за собою дверь, Алексей оставил новобрачных одних. Они так и смотрели в глаза друг дура с нежным трепетом, наслаждаясь первыми часами супружества, а души переживали о своём.
–Только бы не украл тебя кто, – прошептал Пётр, и любимая убрала письма из его рук, оставив те лежать на камине рядом.
–Идём, я покажу тебе, кто тот счастливчик, кто уже успел меня украсть от остальных… навсегда, – пылко прошептала она, уводя его скрыться за дверью их спальни…
Глава 2
Как только солнечный лучик стал проникать сквозь шторы и касаться обнажённого плеча любимой, Пётр улыбнулся. Он приподнялся позади неё, спящей к нему спиной, и любовался, ожидая, когда она вновь откроет глаза, чтобы одарить светом любви…
Издав томный звук блаженства, будто чувствовала зов души любимого, начавшего осторожно покрывать плечи поцелуями, Иона вздохнула:
–Как же приятно просыпаться вот так.
–Теперь всегда будет только так, – шептал Пётр, не останавливаясь целовать, и прижался позади к ней всем телом. – Как ты прекрасна… Моя…
Вновь они стали тонуть в объятиях ласк, не сдерживая стонов блаженства. Вновь было так хорошо, что забывали реальность. Когда же утомлённые отдыхали, Иона с подступающей грустью вздохнула:
–Жаль, что тебя всё же беспокоит что-то. Это из-за письма, которое получил в день венчания?
–Какая внимательная, – улыбнулся Пётр, и любимая приподнялась, упёршись руками в его грудь:
–Ты меня ещё не знаешь. Я хочу помочь. Мы уже пять дней, как обвенчаны, и все пять дней ты перечитывал это письмо. Я чувствую, что ты ждёшь чего-то и о чём-то думаешь. Не только о нас. Что в том письме? От кого оно?
–Да, увы, дел никто не отменял, – не стал скрывать тот и сел с нею поудобнее. – Письмо от Никитина. Сообщил, как дела.
–Он помог тому уроду? – поинтересовалась Иона и тут же смутилась. – Как-то называть его так грубо и не хочется даже… Почему имени не узнать?
–И правда, так называть не хочется… Да не говорит имя он своё, но не в том дело, – улыбнулся любимый. – Никитин помог ему, доктора послал. Тот вылечил его сестру. Все довольны, если верить и письму Нолькен. Тот тоже сообщил о происходящем, – будто с новыми размышлениями вздохнул он, отведя взгляд в сторону.
–Надеюсь, что всё именно так, – видела Иона, как он переживал о чём-то.
–Думаю, Нолькен не стал бы лгать. Ведь однажды и он вернётся в Швецию, – молвил тот, вставая и начиная одеваться. – А за того парня,… урода который,… можно лишь порадоваться… Сестра выздоровела, любовь рядом. Девица из того трактира явно его зазноба. Кстати, – вдруг резко оглянулся Пётр и, ещё не застегнув рубахи, склонился над глазами милой.
Он