Штормовые времена. Мазо де ля Рош
Филиппа это стало горьким разочарованием. Однако она надеялась со временем преодолеть детскую застенчивость. Августа мечтала оставить ребенка у себя, когда родители уедут в Квебек. Она знала, что сумеет убедить в этом декана. Ей всегда хотелось иметь девочку и ее любить. Черные волосы и глаза, желтоватая кожа ребенка казались ей романтичными и привлекательными.
– Как ты думаешь, откуда это у нее? – спросила она однажды своего мужа. – У Филиппа румянец, у Аделины каштановые кудри и сливочная кожа…
– Спроси лучше у раджи, о котором Аделина все время восторженно рассказывает, – заметил декан. – Наверное, он сможет рассказать.
Жена посмотрела на него с ужасом. За всю их супружескую жизнь он никогда не делал столь непристойных замечаний. И это о жене ее брата!
– И все же, – заметил декан в свою защиту. – Посмотри на великолепное рубиновое кольцо, которое он ей подарил.
– Фредерик! – еще больше испугавшись, воскликнула Августа. – Ты же не всерьез, правда?
– Конечно, нет, – успокаивающе ответил он. – Разве ты не понимаешь шуток? – Но добавил: – Тогда почему раджа подарил ей это кольцо? Я же вижу, что Филиппу это не нравится.
– Раджа подарил ей кольцо, потому что она спасла жизнь его сыну. Они вместе катались на лошадях, и конь мальчика понес. Это был горячий арабский скакун, и он стал необуздан.
Фредерик изобразил скорее усмешку, чем улыбку.
– И Аделина, прекрасная дерзкая ирландка, поймала арабского скакуна и спасла наследника раджи, – заметил он.
– Да, – Августа холодно взглянула на мужа.
– Филипп был там? Он помогал спасению?
– Думаю, нет. С чего бы?
– Ну что ж, возможно, раджа не наградил бы порядочного британского офицера так щедро.
– Фредерик, ты ужасен! – вскричала Августа и оставила его наедине с низкими мыслями.
Аделина решила, что за время пребывания в Англии нужно написать их портреты. Позже им уже никогда не выпадет такая возможность. И конечно, красивее, чем были, они уже не станут. Прежде всего у нее должен быть настоящий портрет Филиппа во всей гусарской красе, а не какой-нибудь дагеротип. Семейство Уайток в прошлом поставляло прекрасных офицеров и в Гусарский полк[2], и в полк Буйволов[3], но, как считала Аделина, среди них не было никого такого же благородного и удалого, как Филипп.
Эта мысль понравилась и Филиппу, хотя сумма, которую он должен был вручить художнику, оказалась непомерной. Но портреты этого живописца были в моде, особенно в военных кругах. Мало того, он умел придать военной форме такой вид, что она, казалось, выступала за раму, самый захудалый офицер, страдавший несварением желудка, приобретал властный взгляд. Что до причастных леди, то художник превосходил самого себя в изображении оттенков кожи и мерцающих тканей. Портреты Филиппа и Аделины стали, вероятно, самыми удачными в его карьере, и то, что их должны были
В Англии датой создания первого гусарского полка считается 1806 год. Британия так именовала легких драгун (воины кавалерии, обученные действиям и в пешем строю), вооруженных саблями. –