Та, что подарила сына. Марина Кистяева
исключено, что соседи уже пооткрывали окна и теперь старательно пытаются узнать, что происходит. Мало того, что ребенок растет без отца, всё покрыто тайной и мраком, так ещё теперь по ночам машины бизнес-класса наведываться стали. Интересно же…
Даже Юле было бы интересно.
– Пойдем, прогуляемся.
Когда Юля выходила из дома, то не знала, как себя поведет, о чем будет говорить с Тарисовым. Она хотела, чтобы он уехал. И не подумала, что раз человек приехал, значит, не просто так. Не от нечего делать. Тем более, такой, как Тарисов.
Юле внезапно стало холодно, и она плотнее закуталась в кофту, мимолетом отметив, что на мужчине по-прежнему была только темно-синяя рубашка. Ни пиджака, ни джемпера он не надел. Какова вероятность того, что он простынет ещё довольно теплыми ночами? У них на юге долго вечера теплые. В средней полосе уже снежок падает, и по утрам мороз, а у них молодежь в кофтах вечерами тусуется.
Юля не помнила, чтобы кому-то откровенно желала зла, а сейчас на неё прямо накатывало, и разыгравшееся воображение рисовало температурящего Тарисова. Но тут же подкидывало и другие картины – десятки врачей, суетящиеся вокруг него.
– Нет. Лучше если вы…
– Пошли, Юля, – он снова её не дослушал. На этот раз сразу перешёл к давящему тону. Человек явно не привык, чтобы с ним не то что не соглашались – спорили.
– Я далеко с вами не пойду, – Юля обернулась, чтобы удостовериться, что в доме не зажглись огни.
– Сергей не проснется ближайшие три-четыре часа.
Стоило услышать эти слова, как ледяная волна коснулась позвоночника Юли, и сразу же стало в несколько раз холоднее.
– Всё успели узнать, да? – она снова не сдержала яда.
От мысли, что посторонние люди собирали информацию про неё, про её семью, хотелось ругаться матом, долго и громко. А в продолжение развернуться и ударить стоящего рядом человека по лицу. Так сильно, чтобы ладонь потом горела.
Желания желаниями, но надо понимать и действительность. А она в данный момент не особо жаловала Юлю. И если ей сошла с рук выплеснутая в барское лицо вода, то пощечину он точно не проигнорирует.
К тому же, кто знает, может, его слова про то, что он её придушит, и имеют под собой весомое основание?
Юля не строила иллюзий.
Ей с ним не тягаться. Не тянет она.
А кто тянет?
Никто… В её окружении точно.
И какой выход?
Мысли метались в голове, как стайка потревоженных птах.
Её вопрос оставили без ответа.
Тарисов рукой указал по направлению, куда надлежит идти. Что ж… Пока у Юли не было выбора.
Она пошла, он – рядом. Между ними сохранилась некая дистанция, небольшая.
Юля старалась идти не спеша. Далеко от дома уходить всё же не планировала.
– Зачем вы приехали? – негромко, зная, что соседи не дремлют, спросила Юля, когда поняла, что на неё в очередной раз давят. Уже молчанием. Самим фактом нахождения рядом.
– Ты знаешь ответ.
– Нет… Демьян Валерьевич…
– Юля, прекрати. Твоё «Валерьевич» режет слух. У нас ребенок общий,