Will. Чему может научить нас простой парень, ставший самым высокооплачиваемым актером Голливуда. Марк Мэнсон
пяти годам она, бедная мать-одиночка, была одной из самых образованных афроамериканских женщин во всем Питтсбурге и при этом работала в местах, которые ее не стоили. Чувствуя себя загнанной и желая от жизни большего, она собрала вещи и уехала с ребенком к моей бабушке Джиджи в Филадельфию.
Мои родители познакомились летом 1964-го. Мамуля работала нотариусом в банке «Фиделити». Однажды она с подружками пошла на танцы, и одна из них предложила ей познакомиться с парнем. Парня звали Уилл Смит.
Во многом мамуля была полной противоположностью отца. Папуля был громким, харизматичным центром внимания, а мамуля – тихой и сдержанной. Не потому, что она была скромной или запуганной, просто она предпочитала говорить только тогда, когда не стоило молчать. Она любит слова и выбирает их очень тщательно – мамуля красноречива, как профессор. Папуля, в свою очередь, базарил как последний гопник и упивался своей матерной поэтичностью. Однажды я слышал, как он назвал человека «падлой херопроскотской».
А вот мамуля никогда непечатно не выражалась.
Тут важно заметить, что папуля в свое время был парень видный. Ростом под метр девяносто, умный, красавец, да еще и гордый владелец кабриолета «Понтиак», красного, как пожарная машина. Он шутил, пел и играл на гитаре. Люди к нему тянулись. На любой вечеринке он был душой компании со стаканом в одной руке и сигаретой в другой, травя байки и развлекая гостей.
Когда мамуля в первый раз увидела папулю, он напомнил ей высокого Марвина Гэя. Он был смышленым и умел найти подход к людям. Он мог любого уломать пустить его на вечеринку, налить за счет заведения и усадить за столик поближе к сцене. Папуля держался так, будто все под контролем и все будет хорошо. Маму это привлекало.
Мамины воспоминания о начале их отношений – это размытая череда ресторанов и клубов, пронизанная бесконечными шутками и смехом. Мамуля обожала его чувство юмора, но еще важнее для нее была его амбициозность. У него было свое дело. У него были работники. Он хотел работать в белых кварталах и нанимать белых людей.
Папуля имел виды на жизнь.
Мой папа не привык общаться с такими образованными женщинами, как мама – охренеть, какая сообразительная цыпа, думал он. Папуля набирался знаний на улице. Мамуля – из книжек.
Но и общего у моих родителей было много. Они оба питали страсть к музыке. Они любили джаз, блюз, а позже фанк и R&B. Они жили в эпоху Мотауна – первого лейбла звукозаписи, созданного афроамериканцем – и большую часть ее танцевали вместе на душных подвальных концертах и в джаз-клубах.
Были и загадочные совпадения – такие, которым поражаешься и думаешь: наверное, их свел Господь. Матери обоих моих родителей работали медсестрами в ночную смену (одну звали Хелен, вторую – Эллен). У обоих были недолговечные браки в юности, от которых у каждого осталось по дочери. И, наверное, по самому удивительному совпадению, они оба дали своим дочерям имя Пэм.
Родители поженились без особого шума на Ниагарском водопаде