Маяк. Сэм Хейн
назад. Проплыв еще немного, мы, наконец-то, приблизились к берегу. Матросы выскочили, потянув лодку к берегу. Как только она оказалась на берегу, матросы разрешили мне выйти из нее.
– Ну вот, мистер Баттлер. Вот ваши ящики с провизией! – сказал один матрос, указав мне на пять заколоченных ящиков, стоящих на песке. – Открыть вы их сможете. Соответствующий инвентарь есть в небольшой хижине у маяка, где вы будете жить. В общем, вы разберетесь. Все есть внутри маяка. Как и что делать, вам рассказали еще на материке. Эй, Диего!
Мы обернулись к другому матросу, стоящему и смотрящему вверх на маяк, что-то говорившему по-испански, при этом держась за крестик и перекрещиваясь.
– Опять ты за свое!
– Что он делает? – спросил я.
– Видите ли, в последнее время люди, прибывающие сюда, – начал матрос, – их не находят. Потому Диего, сходящий каждый раз на остров, начинает свои непонятные ритуалы. Он считает, что этот остров проклят. А как по мне, то те люди просто не смогли вынести длительного одиночества в относительной дали от материка. Когда мы будем проплывать через месяц здесь, обратно, хоть вы будете здесь?
– Надеюсь, – выдавил я из себя.
Матрос подошел к другому матросу, схватил его за плечо, отвесил пощечину, что-то пробурчал, и они вместе отправились к лодке. Я немного постоял еще на берегу, глядя вслед уходящей лодке. Теперь-то уж точно, а назад дороги нет.
Потихонечку солнце садилось за горизонт, становилось темнее. Первые звездочки выскочили на небе, возвещая о приближении ночи. Еще раз, взглянув на ящики, я решил, что начну открывать их завтра. Пришла пора подниматься на утес, к маяку, чтобы разжечь его. Взяв чемодан, я пошел вдоль берега к небольшому холму, на котором была протоптана тропинка, постепенно поднимающаяся вверх. Я поднялся по ней, и моему взору открылось небольшое плато. Тропинка разделялась. Одна часть вела на другой холм, где располагались высохшие деревья, а другая вела к маяку. Я пошел к маяку. Тропинка вихляла между разбросанных небольших булыжников. Миновав холм, я наконец-то увидел дряхлую, деревянную хижину, над которой возвышалась каменная постройка, на вид около десяти-пятнадцати метров высотой. Это и был маяк. Я сразу же направился к нему.
Дверь в маяк была открыта. Это меня немного и насторожило. Там было темно, и честно сказать, мне не особо хотелось входить туда без освещения. Поэтому я зашел в хижинку. Дверь со скрипом отворилась, и моему взору предстали небольших две комнаты, разделенные перегородкой, с кроватью, столиком, шкафчиком, окном и одной табуреткой. С одной стороны был сложен небольшой камин, и это уже радовало. Значит, не замерзну. Дрова я еще заприметил, подходя к хижине, они были за домом. Повезло, что на столе стояла керосиновая лампа. Оставив чемодан со своими вещами, я, достав из кармана сюртука огниво, подошел к столу. Сняв колбу, я понял, что керосиновая лампа еще в рабочем состоянии. Фитиль выдвинулся, и я разжег его, накинув колбу. Стало намного светлее.
Посмотрев на то, в каких условиях я буду жить, я немного поник в раздумьях.