Между мирами. Н. Вельтен
косточки мистикам и фантастам, он объяснил своё присутствие в её сновидениях. Он много чего тогда объяснил.
2.2 Расклад сил
Как верно подмечают и поклонники, и противники некоторых известных авторов эзотерических шедевров, книги их – и Чистое Знание, и художественный вымысел одновременно. И отличить одно от другого не каждый с ходу сможет. Что же верно и для мира, в котором жили гуру древности, и для нашей цифровой реальности?
В книгах часто упоминаются некие «воладоры». Они же – летуны (говорят, маги древности видели их бестелесные формы похожими на летучих мышей). Сущности, питающиеся энергией. Решив много веков назад, что эманации человеческого кокона для них имеют особую питательную ценность, они начали выращивать людей для употребления в пищу. В основном, как дойных коров: подоили, оставили пустыми – иди, человечек, пасись дальше, производи продукт, а как только продукта (энергии) наберётся достаточно, тебя снова придут доить. Звучит дико.
Наши знания хоть и похожи, но, всё же, разнятся. Мы называем этих существ синумбры. Для обычных людей они невидимы и неосязаемы, но от взора Видящих им не скрыться. О Видящих мы поговорим потом. Сейчас разговор о синумбрах.
Синумбры представляют собой сгустки энергии, которые напоминают серые вытянутые тени, у них нет ни рук, ни ног, ни крыльев, только напоминающее столбик туловище – оно же голова и хоботок сверху. Когда синумбра голодна – она представляет собой тонкую полоску, похожую на змею или червяка. Когда она наполнена – она похожа на огромный столб или трубу. Они питаются не любой энергией, а определёнными её видами.
Особым деликатесом для них, пожалуй, будет энергия эгоцентризма, неуёмная жажда власти и наживы, самолюбия и самолюбования. Не менее вкусной и полезной для себя они видят и то, что продуцирует человек в моменты жалости к себе, самобичевания, эмоциональной нестабильности от приступов ярости до внезапных осознаний собственного ничтожества.
Человек с железной волей, дисциплинированный, целеустремлённый, честный, чуждый таким чувствам, как жалость к себе, эгомания, жажда власти и наживы – такой им вовсе не интересен. Он невкусный, притом никогда не вкусный. И «развести» его на эмоции, производящие нужный продукт – задача невыполнимая.
– А много ли таких людей? Ну, ты сама такая? Кто-то из твоих знакомых, друзей, родственников? Вот хоть одного такого знаешь? – лукаво улыбаясь, спрашивал Борис, и продолжал: – То-то и оно. Люди так устроены: даже самый сильный иногда становится слабым и упивается жалостью к себе. Даже самый честный, когда ему нечего есть, пойдёт и украдёт. Даже самый терпеливый, попадая в бюрократическую карусель, захлёбывается злостью от собственного бессилия. Обидеть можно и самого толстокожего.
* * *
И испокон веков этот уклад неизменен. Они доят нас, мы доим коров, коровы щиплют траву, трава берёт