Звено цепи – 4. Код Стихии. Маргарита Гуминенко
разглядывать огромный монумент в центре небольшого скверика.
– А у вас есть такие связи? – спросил Натан Олегович.
– Даже если есть – вам я не признаюсь.
Сокольский наконец посмотрел на него. Почему-то Натана Олеговича смутил этот ясный взгляд, такой прямой и открытый, словно его обладатель знал все тайны мира, или, как минимум, видел собеседника насквозь.
– Понимаю, все мы взаимосвязаны, – Астафеев выскользнул из-под взгляда Сокольского, в свою очередь обратив взор на монумент. Глубоко вздохнув, он продолжил: – Меня предупреждали, что при всех ваших качествах, вы сложный для общения человек. Но я уверен, что вас самого заинтересует возможность изобличить врагов своей страны и заслужить благодарность от начальства.
– Это моя работа, – согласился Сокольский, не уточняя, что именно имеет в виду: получение благодарностей или изобличение врагов.
– У нас произошло ЧП, – начал сухо рассказывать Астефеев. – Никто ещё об этом не знает, но из секретной папки, хранившейся в Архиве, пропало несколько документов.
Сокольский прищурился, вглядываясь не в собеседника, а в грустное лицо императора, восседающего на упрямом коне.
– Если вы в этом уверены, почему бы вам не потребовать официального расследования? У вас есть свои специалисты. Или вы опасаетесь, что заинтересованные лица не дадут вам этого сделать?
– Так и будет, – признался Астафеев. – Поэтому я хочу провести проверку частным порядком и подальше от заинтересованных лиц.
– Даже не знаю, стоит ли мне за это браться, – признался Сокольский и посмотрел на собеседника. – Материалы из военного архива, да ещё секретные… У меня нет к ним доступа.
– Вы получите их без всякого доступа, – отрезал полковник. – Я возьму на себя такую ответственность. – Потом он заговорил тише: – У нас слишком шустрое руководство, постоянные поиски коррупционеров, шпионов, террористов. Под шумок можно скрыть само существование этих документов, тем более, что со времени остановки проекта прошло пятнадцать лет. Большинство о нём не то, что не помнит, а просто не знает.
– Пятнадцать лет? – переспросил Сокольский. – За такой временной промежуток технологии безнадёжно устаревают, а приоритеты меняются. Что есть в этом проекте, что вы о нём вспомнили?
Прямой вопрос Сокольского подразумевал не менее прямой ответ и полковник Астафеев не стал увиливать.
– Со мной связался один человек из городской администрации. Стал спрашивать моего мнения о старой разработке. Это был светоотражающий сплав, который испытывали в своё время на одной из наших северных военных баз. Потом от изобретения отказались из-за чрезмерной затратности. – Натан Олегович посмотрел на Сокольского. – Прежде чем дать ответ, я решил просмотреть все имеющиеся старые документы по этому вопросу. В том числе и те, которые до сих пор остаются засекреченными. Тогда я и обнаружил, что некоторых документов не хватает.