Звено цепи – 5. Высший стандарт мышления. Маргарита Гуминенко
и Сокольскому показалось, что это знак для них: времени осталось мало. До чего? На этот вопрос он пока не мог ответить.
– На пистолете должны быть мои отпечатки, – заговорил Мегавой, не выдержав ожидания. – Я не стирал их. Я рассчитывал, что вы найдёте оружие убийства и арестуете меня. Но про бункер, то есть, подвал, я ничего не знал.
– В жизни редко получается, как рассчитываешь, – заметил Сокольский, поворачиваясь к нему и присаживаясь на край холодного подоконника.
– Что это значит? – резко спросил Александр Павлович, нахмурившись. Ему не нравилась манера этого фээсбэшника тянуть время, вместо того, чтобы ясно и чётко высказать, чего он хочет.
– Это значит, что у меня есть для вас предложение, – ответил Сокольский. – Но я почти уверен, что вы его отвергнете. Я хочу, чтобы вы ещё немного послужили своей стране. Понимаю, вы устали и считаете, что суд и наказание – единственная правильная дорога после того, что вы сделали.
– А вы так не считаете, – утвердительно сказал полковник, непроизвольно сжав рукой край больничного одеяла. Он сидел на высокой койке, свесив ноги в больничных тапочках. – Какие у меня перспективы? Я – убийца. Или вы предложите мне сменить имя, внешность, дадите новые документы?
– Поговорим в другой раз, – решил Сокольский и направился к двери.
– Стойте! – Мегавой дёрнулся вслед за ним. – Что значит: «в другой раз»?
– Поговорим, когда вы перестанете сопротивляться, – объяснил Сокольский, остановившись. Он успел взяться за дверную ручку и теперь стоял вполоборота, глядя на Мегавого своими строгими глазами.
Полковник опустился обратно на койку.
– Я не буду сопротивляться, – пообещал он.
– Хорошо! – Сокольский вернулся и сел на стул рядом с кроватью.
– Удивительный вы человек, – усмехнувшись, признался Мегавой. – Иногда кажется, что вы держите под рукой ушат холодной воды, который обрушиваете на собеседника, едва он сделает неверное движение.
– Вам до сих пор не предъявлено обвинение, – игнорируя его слова, продолжил Сокольский. – Пистолет и отпечатки – реальная улика, которая указывает на вас, как на убийцу.
– А всё остальное? – спросил Мегавой.
– Вы про устройство, при помощи которого меняли время фиксации своего пропуска на проходной? – Сокольский криво усмехнулся. – Считайте, что его нет. Записи камер слежения в коридоре вашего ведомства мы изъяли. Что остаётся?
– А если я напишу чистосердечное? – Александр Павлович позволил себе покапризничать.
– Что вы напишете? Что смогли за две минуты изменить записи камер, потом застрелить средь бела дня своего друга и сослуживца Астафеева, уйти с места преступления незамеченным и дистанционно поменять время своего выхода из здания? И супер-современная система, установленная по указанию вашего начальства, оказалась глупее