Неидеальная Чарли Тэйр. Марина Ефиминюк
Похоже, он больше не хотел стараться, а меня до смерти задрало ждать.
Я окинула шумный зал быстрым взглядом, пытаясь в толпе отыскать фигуру в коричневом сюртуке. Ноэль успел исчезнуть из поля зрения, и его пришлось искать. Недолго, правда. Компания северян обнаружилась возле злосчастной новогодней арки. Вообще, их было сложно не заметить: все как на подбор – высокого роста, атлетически сложенные и одеты пусть дорого, но не по здешней моде. Еще они обладали особенным талантом, находясь в шумной толпе, подчеркнуто держаться особняком.
Ноэль заметил меня издалека и, не выпуская из вида, наблюдал за решительным возвращением. Знаю, что некоторые тушуются под чужим пристальным взглядом, не понимают, куда деть руки, и в коленях будто появляются шарниры, но в меня с детства вбили умение гордо нести себя миру. Наверное, со стороны выглядело так, будто пигалица-блондинка вдруг снизошла до нежеланных на балу гостей из Норсента.
– Добрый вечер, – чопорно поздоровалась я. Оставалось только книксен сделать. Уверена, учитель этикета пришел бы в полный восторг от идеальных манер, но Ноэль с друзьями не особенно оценили. Снижать градус неловкости он не торопился. Наоборот, вопросительно изогнул бровь, не понимая, что, собственно, мне понадобилось.
– Мы можем поговорить? – Я окинула его друзей-здоровяков быстрым взглядом. – Вдвоем.
Остаться наедине в грохочущем музыкой, смехом и голосами коридоре было невозможно, мы просто отошли к слепому окну. В стеклах отражался свет, а теперь и наши фигуры, чуточку размытые, похожие на призраки и как будто не совсем реальные.
Неожиданно вспомнился декабрьский вечер, когда в Ос-Арэте наконец-то пошел первый снег. Тогда в пустом коридоре сквозь полуслепое окно мы с Ноэлем следили за плавным падением белых хлопьев, напоминающих перья из ангельских крыльев. Точнее, я следила за долгожданным снегопадом, призванным укрыть обнаженную и незащищенную перед морозами землю, а он, видимо, насмотревшись на снег еще в Норсенте, в оконном отражении смотрел на меня. Изучал так пристально и сосредоточенно, что становилось неловко. Просто тот случай затерся в памяти суетой экзаменационной декады.
– Можешь поставить полог? – попросила я.
Секундой позже мы словно оказались в глухой закрытой комнате с прозрачными стенами.
– Говори, – кивнул Ноэль.
– Давай ты соблазнишь меня…
Лицо северянина окаменело, но на горле нервно дернулся кадык. Наверное, такую реакцию можно было считать нечеловеческим удивлением.
– Не по-настоящему, конечно! – быстро оговорилась я и, неизбежно начиная краснеть, коротко рассказала план: – Просто притворимся. Ты меня… кхм… поцелуешь. Мы заберем деньги и поделим пополам.
– На булавки не хватает, принцесса? – как-то слишком нехорошо для хорошей затеи усмехнулся Ноэль.
– Булавки нынче очень дорогие, – согласилась я. – Так что скажешь?
– Нет, – без тени сомнений отказался он от чести стать первым мужчиной, который меня поцелует.
За двадцать динаров, прошу заметить!