Друг. Константин Сергеевич Логутов
территории пригорода, и сейчас вся полоса движения была в непроглядном пылевом облаке, где медленно ползла колонна дорогих авто- и электромашин. С год назад отец покупал мне электрокар, но я разбил его в начале второго курса института.
Конечно, жаловаться на отсутствие денег мне не приходится – хоть какие-то плюсы жизни в семье с серьезным и привыкшим командовать отцом, чиновником высшего ранга в Госуправлении Содружества. Раньше, до переворота, он был мелким торгашом на восточном рынке, где зарабатывал сущие гроши, и потому трясся над каждой полученной копейкой. Но потом, в семьдесят пятом, вступил в тайную организацию «свободных людей», где за пять лет членства дорос до приближенных к руководителям этого общества. Создание космополитической партии. А потом, р-раз – и восстание, и переворот, затем захват власти, в результате чего он и его окружение оказались около самой ее верхушки. Рождение Содружества Объединенных Космополитических Республик. Расстрелы, повешения, пытки, ссылки всех недовольных, и через пару-тройку лет всё устоялось-успокоилось: люди смирились, общественность утихла, и жизнь потекла прежним руслом. Только теперь отец и еще десятые доли процента населения Новой России стали загребать миллиарды евродолларов, пользуясь своим положением. Мне было всего год, когда это произошло.
Отец… После смерти мамы он замкнулся в себе, целиком ушел в работу, укрепляя вертикаль новой власти. Своенравный, самодовольный, напыщенный подонок, который привык держать всех и всё под контролем, который считает собственного сына за одного из неисчислимой армии своих подчиненных, мелких сошек, мальчиков на побегушках. На девятнадцатом году жизни у меня наконец-то хватило духа и смелости высказать всё это ему в лицо, и, чтобы не пристрелить отца из его же собственного новенького немецкого «SIG Sauer», подаренного высокими австрийскими гостями пару месяцев назад, я просто ушел. Вместе с… Рука автоматически сползла в широкий карман черных брюк, нащупала ребристую рукоятку пистолета. Холодной пластинкой давил на задницу запасной магазин, который я нашел в письменном ящике отца.
Откуда-то пришла твердая уверенность, что всё будет хорошо. Что я избавлюсь от властной опеки отца-деспота, что наконец-то найду свое место в жизни. Закончу институт и буду работать, как и мечтал, на транснептуновой станции по специальности, зарабатывая честно деньги, а не обворовывая население. Уверенность, что пройду эту подозрительно темную арку под мостом, без освещения, где затесались чьи-то темные силуэты…
Темнело быстро – черный смог скрадывал солнечные закатные лучи. Казалось бы, середина августа, а уже темно, как зимой. Похолодало. Я застегнул молнию на жилетке, подтянул брюки, причем ствол пистолета встал поперек кармана. Я про себя выругался, и, уже зайдя в арку, засунул руку в карман, поправляя оружие. Занятый своими невеселыми мыслями, я прошел половину темного участка, как вдруг из темноты неожиданно раздался вкрадчивый, молодой голос:
– Ты куда, сынок?
От неожиданности я встал как