Я спас РФ. Игорь Подус
их ждал хмурый руководитель проекта в компании с цельным генералом ФСБ. Они явно собирались потрепать всем нервы, но увидев замученные, но вместе с тем довольные лица молодых учёных, развернулись и ушли.
А потом была долгая процедура повторного подписания бумаг о неразглашении и проход через подземное КПП с полным личным досмотром и с последующей загрузкой в автобусы без окон.
Северский не знал местонахождение лаборатории, а один из лаборантов в приватной беседе обмолвился, что за год так и не вычислил где она находится, хотя и очень старался.
Автобус затормозил часа через три, в этот раз на парковке института. Добираться домой пришлось на такси.
По прибытию в крохотную, взятую в ипотеку квартирку первым делом пришлось кормить кота, возмущённого долгим отсутствием хозяина, потом Северский сходил в душ и почувствовал, как смертельно устал. Бессонные ночи глубоко под землёй и почти литр потерянной крови давали о себе знать. Когда глаза уже слипались, он написал Лизе о приглашении в ресторан, а потом заснул, прямо в кресле с примостившемся на коленях, мурчащим как трактор котом.
***
Он проснулся в холодном поту и внезапно понял, что дышит полной грудью. Рядом замяукал кот. Северский вскочил, зажёг свет и уставился на свою бывшую квартирку. А посреди комнаты сидел полосатый кот Васька, умерший пятнадцать лет назад и с укором смотрел на кожаного ублюдка, который не кормил своего пушистого хозяина три дня подряд.
– Значит получилось?! – не доверяя собственным глазам, проговорил Сергей Петрович. Кот не понял, что у него получилось и принялся умываться.
Подняв с пола пульт, Северский включил телевизор и на экране появился советский чёрно-белый фильм про поющую эскадрилью. Из динамиков донеслась, знакомая с детства песня, заставившая замереть, не доверяя ушам.
– «Как-то летом на рассвете заглянул в соседний сад, там смуглянка молдаванка собирала виноград…»
Он слушал эту запрещённый в будущем текст и перед глазами пронеслась вся его никчёмная жизнь. Когда грянул припев, здоровое сердце защемило, напомнив о всех, кого он потерял.
Затем он подошёл к окну, распахнул его настежь и в комнату ворвался свежий воздух без примеси застарелой гари, навсегда пропитавшей Москву после тридцатидневной войны.
Одинокий собаковод, выгуливающий питомца, остановился и посмотрел на многоэтажку, где в окне седьмого этажа стоял здоровяк с оголённым торсом, а из-за его спины доносилось:
– «Нынче рано партизаны дом покинули родной, – ждёт тебя дорога к партизанам в лес густой».
А потом, через паузу грянуло:
– «Раскудрявый клён зелёный лист резной…»
– Наотмечался – проговорил собаковод недовольно, и покачав головой, побрёл дальше.
Закрыв окно, Сергей Петрович вышел в крохотную прихожую и посмотрелся в зеркало.
– Снова молодой – проговорил он, и схватив двухпудовую гирю, легко поднял её над головой.
Потом прошёл на кухню и добрался до холодильника. Сделал бутерброд