Библия: Что было «на самом деле»?. Андрей Десницкий

Библия: Что было «на самом деле»? - Андрей Десницкий


Скачать книгу
обменялись любезностями и заодно в очередной раз убедились, что науки у них неодинаковые. Строго говоря, с точки зрения одних научных дисциплин другие – не совсем «правильные», а то и не вполне научные.

      Образцовыми всегда считались науки естественные, вроде той самой физики, или точные, вроде математики. В них достижима абсолютная устойчивость и повторяемость результатов: дважды два всегда будет четыре, ускорение свободного падения на поверхности планеты Земля всегда равно 9,81 м/с². На этой устойчивости основана вся современная технология: мы твердо знаем, что нажатие той или иной кнопки на нашем мобильном телефоне или, допустим, в кабине сверхзвукового самолета приведет к ожидаемому результату, и только это позволяет нам пользоваться такой техникой. Если вдруг какой-то самолет повел себя непредсказуемо (что, как правило, приводит к аварии), немедленно запрещают полеты всех самолетов этой модели до тех пор, пока отклонение от модели не будет объяснено и устранено.

      Науки, посвященные живой природе, например биология, точны в гораздо меньшей степени. Живые организмы ведут себя не всегда по шаблону: можно изучать маршруты миграции перелетных птиц, но невозможно утверждать, долетит ли до конечного пункта данная конкретная птица и на каком конкретно дереве она совьет себе гнездо. А иногда бывает и так, что стая просто никуда не улетает. В Москве на Воробьевых горах который год подряд зимуют утки: теплые сточные воды поддерживают для них незамерзающую полынью даже в морозы, а прохожие подкармливают птиц. Так данные конкретные утки неожиданно стали неперелетными.

      Примерно так же устроена лингвистика – наука, которая изучает человеческие языки. Они тоже подчиняются определенным законам, но каждый конкретный носитель каждого языка то и дело отклоняется от нормы или даже нарушает правила, да и сами правила со временем изменяются, как и живые организмы.

      Но все это намного усложнится, если мы заговорим о поведении разумных существ – людей – или начнем задумываться не только над грамматическим строением фраз, но и над тем, что люди хотят сказать друг другу этими фразами. Даже самый всеохватный социологический прогноз при самых честных и прозрачных выборах никогда не предсказывает результата этих выборов с точностью до сотых долей процента, а порой и вообще ошибается с победителем. Что говорить о решениях куда менее формализуемых и гибких, которые каждый из нас принимает каждый день? Поэтому социальные науки – это еще один шаг прочь от воспроизводимости и детерминированности.

      Но социолог по крайней мере имеет неограниченный доступ к объекту своего исследования и может опросить столько людей, сколько пожелает. Любому из них он может задать дополнительные вопросы, у любого может уточнить, что тот имел в виду. А что делать историку? Все люди, чьи голоса он слышит, уже мертвы, и ни о чем переспросить их нельзя. Если речь идет о недавней истории, это компенсируется по крайней мере огромным количеством самых разнообразных


Скачать книгу