Бора-Бора. Долгий путь домой. Альберто Васкес-Фигероа
и, не веря услышанному, спросил:
– Неужели ты говоришь правду?
– Правду?! – воскликнул Тапу. – Я ему чуть не размозжил голову! Это был огромный человек, весь покрытый татуировкой.
– Татуировкой? – переспросил Пито. – И что это за татуировка?
– Страшная! Такой я раньше не видел. И череп у него бритый, за исключением двух торчащих сзади хвостиков, похожих на культи. Я в овраге его оставил.
– Он что, не убрался с другими?
– Это невозможно! Он без сознания.
– Что же он делал так далеко от селения?
– Возможно, это был разведчик, – предположил Тапу.
– В этом случае у него где-то должна быть спрятана пирога, – заметил его друг. – Наверное, он уже скрылся на ней.
– Когда? В течение дня ни одна пирога не пересекла лагуну, и ты это знаешь. Наблюдатели никого не заметили. А потом, каким бы сильным он ни был, но со сломанной ногой ему понадобится немало времени, чтобы выбраться из оврага. Он еще на острове! – добавил Тапу. – Клянусь головой!
Задорная искорка промелькнула в темных глаза Ветеа Пито.
– Было бы здорово, если бы нам удалось захватить его, – заметил он. – Живой враг, который мог бы рассказать, откуда прибыл…
– А мы бы превратились в героев…
– Как только рассветет, пойдем за ним.
– А если он ночью удерет?
Ныряльщик Ветеа какое-то время поразмышлял над подобной возможностью и наконец, кажется, нашел решение.
– На другой стороне острова остались маленькие пироги. На них мы можем попеременно нести дежурство, – сказал он. – Если попытается удрать, мы его перехватим, а если нет, то с первыми лучами солнца пойдем к оврагу.
– Только вдвоем?
– Разделенная слава – не слава, – возразил, улыбаясь, Ветеа.
– Однако неразделенное поражение является еще бо́льшим поражением, – не унимался Тапу. – Главное схватить его. Расскажем об этом Чиме?..
Гигант из Фарепити от всего сердца поблагодарил за предоставленную ему возможность участвовать в таком захватывающем мероприятии и взялся отыскать пирогу, на которой они бы смогли закрыть пролив Теаватуи.
Остальная часть острова была полностью окружена барьерным рифом, через который человеку со сломанной ногой было абсолютно невозможно перетащить пирогу. А если бы и удалось, то крутые волны, накатывающие из открытого океана, разбили бы ее в щепки.
Для того, кто не родился на острове и не был знаком с узенькими проходами, через которые могло бы пройти лишь маленькое каноэ – и то днем, – из Бора-Бора был только один выход, и молодые люди готовы были решительно защищать его даже ценою своих собственных жизней.
Тапу Тетуануи и Ветеа Пито прихватили оружие, запаслись водой и провиантом, и, когда наступила глубокая ночь, Чиме подобрал их на мысу Пунта Патиуа, чтобы, не торопясь, преодолеть два километра, отделяющих их от прохода.
То была длинная и темная ночь, которая должна была запомниться юношам навсегда. Мощные волны раз за разом