Единственный. Александра Салиева
да ещё и никого в известность не поставил. Ты его приворожила что ли, ну-ка, сознавайся! – хихикнула.
Если бы…
– Я тоже ничего не знала об этой свадьбе, пока не оказалась там, – и я поделилась откровением. – Потому и ушла потом. Психанула.
– О-го… – ошарашено уставилась на меня Лали, отодвинувшись, по новой разглядывая. – Ну-у… – задумалась, почесала нос и забавно поморщилась. – Честно? Я бы тоже на твоём месте сбежала. Это же… Жуть! – выпучила глаза, в очередной раз притихла, размышляя о чём-то своём, а после выдала победным: – Хорошо, что ты вернулась! И довольно быстро… – сменила тон на кокетничество с явным подтекстом.
– Алихан умеет быть убедительным, – признала я.
Лали снова захихикала. Веселилась она ещё долго. Вплоть до самого нашего приезда к торговому центру, где мне доводилось побывать вместе с её братом.
– Мама, может, сейчас и не приняла тебя, но в итоге успокоится и примет, как родную, – протянула девушка, сменив тон на философский лад, и потащила меня в самую дальнюю часть первого этажа. – Не обращай внимания. Она сложный человек. Но по-настоящему не причинит тебе никакого вреда.
Вспомнилось то, что я услышала в саду.
– Да? – не поверила я.
И не напрасно.
– Когда поймёт, что окончательно проиграла, тогда и успокоится, и примет, – хмыкнула Лали.
За нами следовал Альп и ещё один охранник. Остальные где-то потерялись, я упустила их из виду. Первый бутик, который мы посетили, занимался продажей цифровой техники. Там я присмотрела себе не только телефон, но и ноутбук. Последнее – тоже необходимость, для того, чтобы продолжать своё дистанционное обучение.
– Алихан разозлится, – предупредила моя сопровождающая, заметив, что я собираюсь расплачиваться своей картой, а не той, которая принадлежит холдингу Шахмаз.
– Ни разу не видела, как он злится. Получу новые впечатления, – с напускной беззаботностью ответила я.
Правда, вся моя показная расслабленность быстро испарилась. Вместе с отказом в проведении операции.
– Сожалею, но эта карта заблокирована, – оповестил кассир.
Протянула другую. И снова раздался противный писк, вместо оплаты, вынудив меня помрачнеть и озадачиться.
– А на этой – недостаточно средств, госпожа, – услышала, мысленно проклиная… ещё не решила, кого именно.
И если первая поданная мной карта была открыта на имя отца, а я выступала в качестве доверительного лица, имеющего полный официальный доступ к счёту, то вторая – моя личная, со всеми сбережениями, что я успела накопить за последние два года, папа часто переводил мне деньги, особенно будучи в разъездах, на карманные расходы, и я всегда старалась тратиться по минимуму.
– Bordel de merde… – выругалась на французском.[4]
Слова повежливее никак не подбирались.
– Что, простите? – непонимающе уставился на меня кассир, а вместе с ним и Лали.
– Произошла
Bordel de merde – в переводе с французского бранное «сраный бардак», близкое по смыслу к русскому «полный пиздец».