Что случилось с секретарём Ким? Книга 1. Кён Юн Чон
из-за того скандала в прошлом месяце? Я же уже объяснил, как всё было на самом деле. Я могу поклясться положив руку на сердце. У нас правда с этой девушкой ничего не было.
– Вице-президент! Сколько раз вам говорить? Мне абсолютно все равно. Можете крепко спать до самого утра с любой из девиц, с которыми видитесь.
После этих слов гладкое лицо Ён Джуна искривилось, словно скомканный лист бумаги.
– Да за кого ты меня принимаешь?!
– Только один момент: не будите меня больше в три часа ночи, чтобы я подвезла вас до дома. Просто знайте, ваша личная жизнь меня ничуть не интересует.
– Это из-за того, что я весь прошлый месяц заставлял тебя работать сверхурочно и вызывал в офис даже на выходных? Мы же профессионалы и всегда работаем до седьмого пота, это для нас не впервой. Ты решила прикинуться новичком? А может, может у тебя просто эти дни?
С лица Ми Со внезапно исчезла её фирменная рабочая улыбка. На лбу сердито вздулась жилка, которую Ён Джуну еще не приходилось видеть до этого момента.
– Боже, какое странное ощущение. Я прям чувствую, как что-то черное, словно тьма, поднимается из глубин моей души. Что бы это могло быть? Уж не гнев ли, ха-ха-ха. В любом случае, я уделю особое внимание расписанию собеседований, чтобы они никак не помешали вашему рабочему графику.
Лицо молчавшего до этого момента Ён Джуна превратилось в каменную глыбу.
– Как хочешь. У меня нет причин удерживать человека, который уже решил уйти.
На огромной светящейся вывеске красовалась надпись «Шкурка, уходи!»[3]
Ресторан свиных шкурок находился почти на окраине города. Бизнес здесь шел настолько плохо, что было даже немного обидно за вывеску с таким необычайно глубоким литературным и культурным посылом. Ми Со зашла внутрь и огляделась, ей показалось, что помещение ресторана еще больше обветшало с её последнего визита. По всему залу были расставлены небольшие столы, в центре которых были встроены специальные решётки для самостоятельного приготовления барбекю. За одним из таких столиков, сделанным из перевёрнутой железной бочки, уже сидели две её старшие сестры. Ми Со широко улыбнулась и направилась к ним.
– Приятного аппетита, сестрёнки!
– Спасибо, Ми Со.
– Скорей садись, поешь с нами.
– Нет, спасибо, я не голодна. Почему у вас такие осунувшиеся лица? Вы хорошо кушаете? Все ещё есть какие-то проблемы на работе?
Старшие сестры Ми Со были погодками, и в последний раз она виделась с ними на Лунный Новый год[4]. Но сейчас, по сравнению с прошлой встречей, их лица выглядели сильно опустошенными и выражали только безмерную усталость.
Самая старшая Пиль Нам носила очки с толстыми линзами, из-за которых глаза казались просто огромными. Она была невысокого роста и чрезмерно худощавого телосложения. У нее был очень мягкий характер, и слова «простите» и «извините» звучали из её уст чаще, чем что-либо другое. Она проходила практику в качестве анестезиолога по распределению в небольшой провинциальной частной больнице.
– Просто
Отсылка к одному из самых значимых стихотворений времен корейской революции «Хаск, уходи!» Шин Дон Ёпа.
Лунный Новый год (Соллаль) – первый день лунно-солнечного календаря, один из важнейших праздников Кореи.