Магии адепт. Александр Сухов
штафиркой.
– Эх, сухопутные, ничего не понимаете в морской терминологии. Сыграть оверкиль – это когда посудина переворачивается, из-за смещения груза в трюмах при качке или изменения центра тяжести судна по какой иной причине.
Удивительно, но многие морские термины на Эде имели земное происхождение. В частности, сходни и все корабельные лестницы тут назывались трапами, веревки – канатами, водоток вдоль борта был клюзом и так далее. Оказалось, морской народ настолько консервативен, что спустя тысячелетия их профессиональная терминология поменялась от земной весьма незначительно.
Со словоохотливым Гнасием Неструхом я познакомился примерно полчаса назад. Освободившийся от вахты второй помощник капитана с интересом разглядывал прибывающий народ. Во мне он быстро определил благодарного слушателя и сразу же начал грузить полезной и не очень информацией.
От него я узнал, что «Шустрый» относится к грузопассажирским судам среднего класса. При водоизмещении четыре тысячи тонн его длина составляет семьдесят два метра, ширина – пятнадцать с половиной. Судно имеет один гребной винт и две паровые машины мощностью шестьсот лошадиных сил каждая, паровые котлы работают как на угле, так и от магического источника энергии. Максимальная скорость хода до десяти узлов. Помимо этой информации я также узнал, что на угле будем идти до противоположного берега пролива примерно половину суток. Потом еще более двух суток до Фергада на магическом разогреве паровых котлов. По его словам, «Шустрый» – корабль уникальный в своем роде, другие суда, курсирующие вдали от Проклятого континента, углем не топят, только посредством энергии, запасенной магическими кристаллами.
Посвятив меня в святая святых всякого моряка – ТТХ своего парохода, офицер переключился на обсуждение прибывающих на борт пассажиров, многих из которых он запомнил во время предыдущих рейсов. Память у него была отменной, характеризовал он едва ли не каждого второго. Те, кого не помнил, скорее всего, прибыли во время другой смены. Я как бы тоже попал на Эйфер со вторым экипажем, обслуживающим судно, поэтому памятливый суперкарго меня не мог знать. В подробности своего прибытия на Проклятый континент я не вдавался, да и словоохотливый Гнасий не особо интересовался – больше сам болтал.
Неожиданно мое внимание привлекло появление у трапа экипажа, запряженного парой гнедых коней. Помимо кучера в открытой коляске находилась весьма колоритная парочка. Грузный брюнет среднего возраста с пышными бакенбардами на обрюзгшей физиономии, с ним особа женского пола.
Мужчина облачен в костюм песочного цвета, светлую рубашку с бантом под горло, обут в черные лакированные туфли, на голове шляпа-котелок под цвет костюма. Удивительно, как ему удается на такой жаре не истечь потом при весьма избыточном весе и столь внушительном облачении. Его физиономия показалась мне смутно знакомой.
Поднапряг память. Ага, вспомнил! Это был тот самый председатель суда, отправивший