От войны до войны. Вера Камша
Дорак не верил, войну с Талигом вели бы иначе.
Появись в Сагранне чужая армии, Адгемар поднял бы визг, на который сбежались бы все блюстители Золотого Договора, а он болтает о каких-то козопасах. Да и Рокэ при всей его наглости не бросится с десятью тысячами на сто двадцать, и это не говоря о том, что армия неминуемо застрянет на перевалах! Нет, дело в Лисе и только в Лисе. Казару стало тесно на казаронском поводке, и он, воспользовавшись варастийской заварухой, собрался стать единоличным правителем.
Если задумана резня казаронов, лучшего места, чем Дарама, не найти, но перебить сто тысяч вооруженных человек непросто, к тому же у них останутся родичи. Адгемар не захочет зваться Кровавым, с него станется отозвать бирисских головорезов из Варасты, переодеть в пастухов, стравить с казаронами и ударить последним в спину. Это объясняет прекращение набегов, но никоим образом не проливает свет на судьбу Алвы.
Его Высокопреосвященство раз за разом задавал себе одни и те же вопросы и не находил ответа. Вернее, находил, но он был совершенно нелепым, невозможным и противоестественным. В последнее время в Талиге стали пропадать люди, причем все они так или иначе были связаны с Лаик, через которую прошло большинство офицеров Южной Армии… Бред! Такое разве что деревенской бабе в голову придет…
Кардинал посмотрел на Августа Штанцлера, и в тот же миг Штанцлер поднял глаза на своего соперника. Кансилльер наверняка давно придумал, что ответить на обвинения, если они последуют. Сильвестр поправил наперсный знак и слегка улыбнулся – пусть Лучшие Люди видят, что кардинал спокоен и способен оценить пикантность ситуации, в которой оказался некий не в меру подозрительный барон, чья жена якобы согрешила с красавцем-марикьяром, подарив белокурому мужу черноволосого наследника. Свидетелей адюльтера не нашлось, но в славном роду Шнаузеров не было ни одного брюнета.
Несчастный барон требовал развода и признания «сына» бастардом. Супруга, ссылалась на астрологов, утверждавших, что ребенок, родившийся, когда над горизонтом поднимается созвездие Малой Кошки, в котором находится блуждающая звезда Дейне, просто обязан быть черноволосым и черноглазым. Его Величество решил вопрос, начертав «чтоб не было разврата и не пресекся род, признать ребенка законным».
После оглашения вердикта на лицах большинства вельмож промелькнули улыбки – снисходительность Фердинанда к кэналлийским бастардам была общеизвестна. Закрепив за белобрысым ревнивцем черномазого наследника, ликтор потянулся за следующей бумагой, но огласить ее не успел.
Дверь распахнулась, гвардейцы стукнули об пол алебардами, и в зал вступил Фердинанд Оллар собственной персоной. Король прямиком направился к пустующему креслу, но не сел, а остался стоять, обводя безумным взглядом Лучших Людей Талига. Штанцлер рванулся к Его Величеству, но тот мановением руки остановил кансилльера.
– Господа Совет, – губы короля были совсем белыми, – послы Золотых