Пловец Снов. Лев Наумов
имя больше двадцати лет, то меняй или не меняй, на коже уже проступила печать горя. Именно горя, никакого пламени Надежда здесь не видела.
– Что случилось? – спросил, наконец, Георгий.
– Я так понимаю, этот вопрос не от тебя, – она говорила спокойно, но с тем привычным уже напором, который появился несколько лет назад. – Передай Лене, что ничего не случилось. Всё в порядке. Я звоню узнать, как вы? Какие новости? Новая книга вышла, я слышала. Поздравляю, рада за тебя. Предупреждали, что ночью может быть наводнение, не ходите гулять. За неделю вы могли мне хотя бы смс-ку отправить? Я Ленке звонила раз двадцать…
«Ей мать двадцать раз звонила, а она меня попрекает, что я трижды трубку не взял?!» – Горенов сердито посмотрел на дочь, та листала вчерашнюю книгу по истории живописи.
– У нас всё в порядке, Надюша, не волнуйся. Мы завтракаем, – сказал он, изображая довольное умиротворение.
Вышло убедительно, оттого напористый кураж супруги сошёл на нет. Она продолжила не сразу и неожиданно робко:
– …Я еду к вам… Что-то нужно купить?
– Нет, Надя, ты к нам не едешь, – продолжил Горенов, ощущая возникающий перевес в свою пользу. – У меня сегодня много работы…
Жена, безусловно, опешила, нужно было выждать момент и именно в тот миг, когда она уже соберётся орать, закончить фразу… Рано… Ещё мгновение… Пора!
– …но ты можешь приехать завтра. – Лена, возражая, замахала руками, но отец продолжал: – Днём меня не будет, давай вечером. Кстати, ещё Боря должен зайти, вы давно не виделись.
Георгий представил себе лицо Нади. Совсем не страшно. А уж по сравнению с физиономией Истины, вылезающей из колодца… Дочь как раз открыла ту самую страницу. Фигура у супруги была значительно лучше, чем у женщины на картине, этого не отнять. Разумеется, Горенов не хуже, чем Жан-Леон Жером, понимал, что чистая, неприкрытая Истина должна выглядеть непривлекательно и, пожалуй, в чём-то противоестественно. Художник показал это чрезвычайно удачно и тонко. Поза у дамы вроде обычная, но с какой-то странностью. То ли нефизиологический выворот правой ноги, то ли слишком длинные руки. Так и не скажешь… Но посмотришь, подумаешь, и вскоре возникает вопрос: на чём же она стоит левой конечностью?.. Огромный, необъятный зад, широченный таз, созданный, казалось бы, для того, чтобы рожать, но совсем маленькая грудь. Не женщина, а воплощённый парадокс. Может ли Истина дать потомство? А если даст, то выкормит ли? Удастся ли её плоду выжить? Отталкивающая нагота, хочется отвернуться и перелистнуть страницу не из стыдливости, а потому что противно. Словно боковым зрением заметил собственную бабушку, вылезающую из ванны.
Помимо всего прочего, разгневанное лицо казалось Горенову знакомым. Конечно же! В нём угадывались черты горгоны Медузы с решётки Летнего сада. Всё это Георгий видел и понимал, а Ленке нужно было бы долго растолковывать. Какая тогда, к чёрту, Академия художеств?!
Хоть дочь и не задавала вопросов, сегодня объяснять некогда.