Одной цепью. Современные семьи в рассказах и стихах российских авторов. Коллектив авторов
поставила свечку и перед нужной фреской пообещала никогда такой, как мать, не быть.
Смотреть на то, как болеет отец, как его сильное тело пожирает рак и желудок перестает переваривать даже жидкую пищу, Лере не пришлось. На тот момент она уже поступила и уехала учиться в Москву. Похороны она помнила плохо. На поминках Лера съела тарелку куриного супа с лапшой, как того требовали традиции, и ее, тоже вполне в традиционном духе, сразу стошнило. Папин друг из Киева, футбольный тренер, принес ей рюмку водки. Выпей, малая, отпустит, сказал он и присыпал землей вылившиеся из Лериного рта лапшичины. Друг был одногодком отца, напоминал его в профиль и говорил обо всем так же, как отец, со знанием дела. Вечером он попросил у Лериной мамы разрешения забрать дочь покататься по городу, пусть развеется. Лера взрослая – чего спрашиваешь, сказала мать, которой хотелось побыть одной. Чего хотелось самой Лере, она не знала. Разве что выветрить запах мертвой курятины и последнего поцелуя в холодный пожелтевший лоб. Лера поехала.
Катались они недолго – город маленький, никуда не убежишь. Почти сразу они оказались в компании, где все слушали психоделику и пили чай. Ей тоже протянули чашку. Сказали – выпей залпом, как водку, почувствуешь облегчение. Лера выпила и тут же почувствовала. Облегчением это назвать было нельзя: будто белка в колесе, хочется куда-то бежать-бежать, а бежать некуда. Лера посмотрела на друга отца расширенными зрачками и закричала: идиот, у меня сердце слабое, мне наркотики нельзя, вези меня в больницу! Он испугался и тут же подогнал машину. В Москве Лера уже много чего перепробовала и знала, что сердце у нее на самом деле сильное. Но и панические атаки – тоже неслабые. По дороге Лера высунула голову в открытое окно и вдохнула осенний воздух. Ее длинные волосы развевались на ветру. Ты куда меня везешь? – спросила она. В больницу, как ты и просила. К черту больницу, вези… в Ялту, приказала Лера и громко включила музыку. Когда доехали до Ялты, Лере стало совсем хорошо. И в Ялте хорошо продолжалось. Вдали – горы с кедрами, вблизи – море с пальмами, набережная как из фарфора, на солнце блестит, городские кошки с мудрыми, все повидавшими глазами. Лера подстригла в Ялте волосы под мальчика, покрасилась в черный и была готова к перемене судьбы. Поэтому, когда папин друг предложил ехать с ним дальше, в Киев, она согласилась. Тут же забыла про учебу и про Москву.
По дороге они включили спортивное радио, где все еще вспоминали удачное выступление Украины на чемпионате мира по футболу и феноменальную серию пенальти. Лера ничего не понимала в спорте, но ей нравилось слушать эту непонятную, из другого – мужского – мира, речь и думать о том, что папин друг в этом во всем разбирается. Профи. Они мчались с журавлями наперегонки. Журавли улетали в очередные теплые края, Лера уезжала в очередную новую жизнь. На одном из поворотов их маршруты разминулись. Они подъезжали к Киеву, а в лобовое стекло дубасил