Видоизмененный углерод. Такеси Ковач: Видоизмененный углерод. Сломленные ангелы. Пробужденные фурии. Ричард Морган
пробежала её взглядом.
– Посредник, боевик на службе триад, специалист по виртуальным допросам в корпоративных войнах – высококачественная работа. А я просто тупая полицейская, неспособная отличить свет от тени.
– Тут я с вами спорить не буду, лейтенант.
– Здесь написано, что ты трудился на концерн, производивший археологические раскопки на Большом Сырте. В твои обязанности входило запугивание мелких старателей, чтобы те отказывались от заявок на разработку участков. В качестве доводов ты вырезал их целыми семьями. Отличная работёнка. – Ортега отшвырнула распечатку, и та исчезла, растворившись на периферии виртуального образа. – Но сейчас мы взяли тебя тёпленьким, Кадмин. Цифровая информация системы внутреннего наблюдения отеля, документально подтвержденное одновременное ношение нескольких оболочек, обе памяти полушарий сейчас на хранении. Подобное наказывается стиранием. И даже если адвокатам удастся свести всё к непредумышленному злоупотреблению сбоем компьютера, к тому времени, как тебя выпустят из холодильника, Солнце превратится в красный карлик.
Кадмин улыбнулся.
– В таком случае зачем вы вытащили меня сюда?
– Кто тебя послал? – тихо спросил я.
– Собака заговорила!
Волка ли я слышу, заявляющего о своем гордом одиночестве
Воем, возносящимся к неизведанным звездам,
Или же это услужливое самомнение,
Звучащее в лае собаки?
Сколько тысячелетий пришлось
Мучить и терзать первого,
Чтобы отнять у него чувство собственного достоинства
И превратить в орудие,
Во второе?
Втянув дым, я кивнул. Подобно большинству обитателей Харлана, я более или менее знал наизусть «Стихи и прочие кривотолки» Куэлл. Они преподавались в школе вместо её более поздних и более весомых политических работ. (Большинство из них до сих пор считаются слишком радикальными для детей.) Перевод был отвратительный, но суть передавал правильно. Однако гораздо больше меня поразило то, что человек, не бывавший на Харлане, цитирует это мало кому известное произведение.
Я закончил стихотворение за Кадмина:
– «И как измерить расстояние от души до души? И кого винить в случившемся?»
– Вы пришли сюда, чтобы искать виновных, мистер Ковач?
– В том числе и для этого.
– Какая жалость.
– Ты ждал чего-то другого?
– Нет, – снова улыбнулся Кадмин. – Ожидание – наша первая ошибка. Я хотел сказать, какая жалость для вас.
– Возможно.
Он покачал огромной пегой головой.
– Можете не сомневаться. От меня вы не услышите никаких имен. Если вы хотите непременно найти виновных, полагаю, отдуваться придётся мне.
– Ты очень великодушен, но, наверное, забыл, что говорила Куэлл о «шестёрках».
– «Убивай их, не раздумывая. Но считай пули, ибо есть более достойные цели». – Кадмин фыркнул. – Вы угрожаете