Гарем и легкость. Семён Афанасьев

      – …понятием банковских металлов ханство в вашем случае не оперирует, – с усталым видом, красноречиво не выговаривая пары букв, уныло объяснял служащий вот уже второй раз.

      А Бронкс отказывался верить услышанному:

      – Допустим, я сейчас изготовлю три гарнитура. Ну-у-у, пускай будет золото четырнадцатой пробы, платина пусть пятёрка, серебро – семёрочка… – Бронкс по памяти быстро и подробно перечислил характеристики некоторых своих самых удачных работ. – Затем я решу их продать, – не продолжая очевидной, с его точки зрения, мысли, он требовательно уставился на собеседника через барьерчик.

      – Продавайте, – подчёркнуто вежливо и даже где-то доброжелательно ответил старик, устало прикрывая глаза.

      В нём явно текла четвертушка гномьей крови; по этой-то причине Бронкс и позволил себе столь подробно расспрашивать уважаемого и немолодого человека, отрывая того от работы: дед всё это время старательно гранил алмаз-третькаратник, стараясь не сбиться с шага шлифовального круга и не снять больше положенного.

      – Так а клеймо я на своё изделие где перед продажей поставлю? – с безмерным терпением продолжал задавать один и тот же вопрос бывший полусотник гномьего войска, отказываясь верить получаемым ответам.

      – Молодой человек! А вы точно не путаете меня со своим дедушкой?! – чиновник пробирной палаты отложил свою работу, снял с носа увеличительное стекло и со вздохом уставился на Бронкса в упор. – Ну, возьмите в любой библиотеке свод местных законов! Изучите его личноот корки до корки! – тут он явно не сказал «и отстаньте от меня», хотя определённо это самое подумал. – И убедитесь уже, наконец: клеймению и подтверждению доли золота на территории Ханства подлежат лишь монеты и платежные слитки! Ваши украшения деньгами не являются, их можно продавать свободно, без клеймения!

      – Да понял я, понял, – Бронкс чуть отшатнулся от стойки под напором искренности собеседника. – Отец, – взмолился он в следующую минуту, поскольку в голове такое не укладывалось. – Ну, а как они третью пробу от девятки отличат?! Если клейма на изделии не будет?!

      Допрежь Бронксу не приходилось орать шёпотом, а сейчас вот сподобился первый раз в жизни.

      – Ну, неправильно же это! Не требовать клеймить того, что изготавливается из банковского металла! Я же такую лигатуру в сплав добавить могу, что ты ни по весу, ни по цвету третью пробу от девятой не отличишь! А золота по весу в ней будет в три раза меньше! – продолжал разоряться Бронкс по инерции, не желая униматься.

      Хотя на задворках сознания его природную добросовестность в работе с металлом уже подтачивал исподволь лё-ё-ёгонький червячок сомнения.

      – Молодой человек, а вы что, решили местного Хана учить, как ему в собственной стране править? – вкрадчиво спросил старик, терпение которого, кажется, закончилось.

      – Стоп, я вас понял! – ошарашенно кивнул Бронкс. – Богатая страна, – пробормотал он себе под нос, уже значительно тише. –