Самое древнее зло III. Помощники бога. Максим Александрович Лагно

      Любой ребёнок Голдивара, который подал признаки пробуждения дара к магии, проходил проверку способностей. Многие ученики Академии Химмельблю помнили тот день всю жизнь.

      Я тоже его запомнила.

      Мне было четыре с половиной семилуния, когда нашу семью посетил чиновник Форендлера. Я сидела в одной из пустых комнат маминой таверны «Сестра Великана» и играла в куклы. Папы тогда не было, он работал в шахте. Помню, что мама стояла в двери, умилительно подперев подбородок рукой.

      Чиновник разложил на полу передо мной несколько разноцветных руллей.

      – Неужели, доченька, ты отмечена Триединым? – повторила мама. – Неужели ты будешь играть на струнах мироздания?

      Чиновник Форендлера, недовольный тем, что его вызвали в такую глушь, как Щербатые Горы, грубо сказал:

      – Не радуйтесь раньше времени, кэресса, а молитесь Триединому, чтобы девочка не оказалась внеклассовой.

      Но мама была властной женщиной, которая привыкла ставить на место пьяных и охамевших рудокопов.

      – Не указывайте мне, кому молиться, уважаемый кэр, – ответила она. – Делайте свою работу, а я выполню свой долг, если окажется, что Бленда – внеклассовая. Но Триединый не допустит такой оплошности.

      Позже я узнала, что цветные рулли не содержали в себе никакой магии, но должны вобрать в себя магические отзвуки, отразившиеся от ребёнка, у которого предполагалось пробуждение дара.

      Цвета руллей означали предрасположенность: ливлинг, фулель и так далее.

      – У Бленды будут камушки, – уверенно сказала мама. – Мой прадед был стен-магом, а троюродная сестра мужа – тоже стен-магичка. Но она не училась в Академии, вообще не использовала дар. Да и вообще в Щербатых Горах другие маги не рождаются.

      Чиновник Форендлера раздражённо попросил маму выйти, мол, лишние люди помешают чистоте замеряемых отзвуков.

      – Я не дура, кэр, я знаю, что не помешаю. Говорю вам, камушки у неё.

      Но, чтобы не злить чиновника, вышла. Я едва не заплакала, так мне не хотелось оставаться наедине с этим злым дядькой.

      Но он вдруг стал ласковым и сел рядом со мной.

      – Ну, девочка, хочешь узнать, какая ты волшебница?

      То, что дядька сел на пол, подогнув ноги, как ребёнок, развеселило меня. Я радостно закивала.

      Дядька достал из мешочка на своём поясе полупрозрачный камень и положил на своей ладони.

      – Знаешь, что это, девочка?

      – Камушек?

      – Ага, святой камушек, ха-ха. Этот стен-камень называется «родительский топаз». Он не умеет творить большую магию. Но без этого камешка ни один стен-маг не поднимется даже до Первой Отметки.

      – Почему? – спросила я.

      – Он просто не узнает, куда ему подниматься.

      – А я узнаю?

      Камень