Корги-детектив: Сварливые пташки. Милдред Эбботт
докажу.
Когда Генри в ярости ретировался, Лео хотел было за ним пойти, но Миртл его остановила:
– Пусть идет. Генри обо многом сложил неверное представление, но позаботиться о себе может вполне. К тому же, судя по его прошлым вспышкам гнева, если за ним сейчас пойти, будет только хуже. Причем как ему, так и вам.
Лео нерешительно потоптался на месте, посмотрел на одинокий след в снегу, тянувшийся за Генри, и медленно кивнул:
– Пожалуй, вы правы.
Миртл повернулась и обратилась к Кэти тоном, в котором больше не было ни намека на озабоченность:
– В «Бригаде друзей пернатых» освободилось место. Если хотите, можете его занять.
– Я… э-э-э… – Кэти посмотрела на следы Генри и перевела взгляд обратно на Миртл. – Э-э-э… А членство стоит десять тысяч долларов?
– Да, – кивнула Миртл, – разумеется, в год.
– Ну да, конечно, – сказала Кэти и облизала губы. – Может… может, я сообщу вам свой ответ позже?
– Естественно, дорогая моя, – ответила Миртл и махнула на лес. – Сегодня вечером я впервые увижу мексиканскую пятнистую сову. Если повезет.
С этими словами она и Сайлес ушли.
Когда они оказались вне пределов слышимости, Кэти повернулась, посмотрела на нас с Лео, а когда увидела наши взгляды, на ее лице появилось выражение ошеломления.
– Десять тысяч долларов? В год? Впрочем, какая разница – хоть до конца столетия. Кто может позволить себе отвалить такую сумму?
– Что вы хотите, это же Эстес-Парк, у половины здешних жителей денег куры не клюют, в то время как остальные едва перебиваются с хлеба на воду, – пожал плечами Лео. – Хотя в данном случае я только благодарен за эти взносы. Из них каждый цент идет на борьбу с браконьерством, и касается это не только птиц.
Сумма такого порядка, поражавшая воображение, оказалась полной неожиданностью. И хотя меня вряд ли можно было отнести к категории тех, кто с трудом сводит концы с концами, я в страшном сне представить не могла, как можно заплатить десять тысяч долларов за членство в каком бы то ни было клубе, даже если эти деньги шли на благое дело.
– И то хорошо, – сказала Кэти, посмотрела на меня, ухмыльнулась и покачала головой, – что-то мне расхотелось напяливать на себя куртку, увешанную значками за победы в птичьих викторинах. – После чего взяла Лео под ручку и добавила: – Ведите нас, медвежонок Смоуки[1].
Лео грубо хохотнул, но все же заставил себя сохранять спокойствие.
– Это что, мое новое прозвище?
– Да, я понимаю, для рейнджера заповедника оно не самое оригинальное, но тем не менее. – Кэти взяла другой рукой меня под локоток и сказала: – Идемте же. Если мы выбрались в это стылое захолустье без всякой надежды получить в награду значок, давайте хотя бы устроим экскурсию с личным гидом. Если конечно же Смоуки не даст нам скучать.
Лео не стал прилагать особых усилий, чтобы заинтересовать нас своим рассказом, да это и не требовалось. Лишь сообщил несколько разрозненных