Проклятое наследство. Ирина Богданова
тот момент своей бурной и интересной жизнью, я все это замечала. Но и только. К тому времени практически у всех моих друзей родители были либо в разводе, либо в его процессе. Так что, это мне это представлялось практически неизбежным и закономерным. Кризис среднего возраста, кажется, так это называется.
Теперь я уже давно вполне самостоятельная девушка, и не нуждаюсь в опеке. К чести моих родителей, они смогли развестись достойно, без скандалов и взаимных упреков, поделив все имущество на три ровные части, одна из которых моя. Семейный бизнес, состоявший из частной художественной галереи, отошел к отцу. Маме – наша большая квартира в центре, которую она вскоре благополучно продала, купив мне небольшую студию. А еще мне достались старая дача и бабушка.
Собственно, мы все вполне обеспечены, чтобы не беспокоиться ежедневно о хлебе насущном. Я – свободный художник, изредка участвую в выставках, но именно сейчас нахожусь в поиске себя. А что, имею полное право!
Поэтому весть о неожиданном наследстве не стала для меня каким-то особо радостным событием. Скорей, я восприняла её как нечто, накладывающее на меня какие-то ненужные и тяготящие обязательства. Как досадную помеху. Ведь я только собралась было полностью переключиться на творчество и посвятить этому все свое время.
Несколько дней назад я рассталась с молодым человеком, закончив отношения, тянувшиеся еще со студенческих лет. Когда мне плохо, я просто беру в руки кисть и смешиваю краски, выплескивая на холсты свои эмоции. Но в этот раз что-то пошло не так… В момент, когда меня посетило вдохновение, все мои краски и кисти вдруг оказались безнадежно испорченными. Я так понимаю, что это постарался мой бывший. Все тюбики были безжалостно выдавлены, кисти, перепачканные красками, засохли… Новые холсты измазаны и порезаны ножом. Хорошо хоть, уцелела большая часть картин, и то, только потому, что были перевезены, буквально за день до этого, в галерею моих друзей.
Поэтому, наконец, наведя порядок в своей мастерской, я долго готовилась, покупала новые краски, холсты, и вся уже буквально дрожала от предвкушения творческого экстаза….
А тут, – на тебе, опять досадная задержка, надо куда-то ехать, встречаться с какими-то незнакомыми людьми, подписывать какие-то бумаги. Зачем мне это все? А может это опять происки моего бывшего? За каким-то предлогом хочет выманить меня из дома, чтобы еще раз все разгромить? Но это слишком, даже для него.
В таком случае, откуда вдруг взялась эта Серафима, и как она вообще узнала о моем существовании? Почему именно я? Логичней было бы, если бы наследниками были мои бабушка и мама. Или я что-то путаю? Никогда ничего не понимала в этих родственных связях. Я позвонила бабуле. Та в это время находилась на даче, – ухаживала за своими любимыми георгинами.
– Бабуль, а кто такая Серафима Сильвёрстовна?
– Кто-кто?
Я повторила вопрос.
На том конце провода повисло молчание, и если бы не доносившееся из динамика телефона жужжание соседской газонокосилки, я решила бы, что связь