#Ихтамнет. Илья Мазаев
Сердце упало. Толкнув пятки, разогнало кровь. И вдруг взлетело бомбой под самый купол. Мир загорелся фейерверком. Тронулось. Понеслось галопом: серое пятно на срезе ствола, толчок приклада в бок – второй, третий. Рюкзак долой. Сам – вперед, некрасиво, на коленях. Краем глаза видит корчащийся в агонии комок: одеяло, нога в кроссовке на босу ногу роет землю. Дальше – заваливается другой дух, как был, ссущий на коленях, мордой в собственную мочу. Одновременно ритмичные хлопки выстрелов АКМ и вопль на сотни метров вокруг:
– Духи!
Дачник, сложившись пополам, коротко жалит по одному ему видимым целям.
– Ткач, жарь, блядь!
Медведь привстал: граната в руке. Кругляш в траншею. Вторую – туда же, но правее. Третья – на взвод.
– Держу, блядь, пошли!
Ткач на месте. Шарит пулеметом по узкому сектору. Вопли, галдеж. Рация переполнена рваными командами. Мгновение – и зарокотало по всей вершине. Медведь закинул гранату и одновременно с хлопком перевалился за изрытый бугор.
Били сонных, расползающихся, азартно – по-охотничьи. Редкие очаги сопротивления захлебнулись в шквале огня. И наконец бабаи не выдержали. Волна оборванных полураздетых людей посыпалась через бруствер. Рота, опьяневшая от крови, дружно залегла на стрелковом рубеже и как в тире начала выщелкивать обезумевших бородачей. Деловито меняются магазины.
– Смена! – Овал сползает с бруствера, жадно, будто до бабы, добирается до рюкзака, коробки с патронами на землю, зубы рвут скотч, а дрожащие от нетерпения пальцы рассыпают патроны в панаму. Магазины споро забиваются. Овал успевает вертеть головой. Но брешь в строю тут же занята новым «охотником».
– Пустой!
Быстрая замена.
– Пустой!
Гвалт, треск очередей, щелчки магазинов, радостные вопли.
Одновременно чистят лагерь. Гранаты подбрасывают палатки, пули горохом осыпают убитые не одиножды тела. И так: вторая, третья волна зачистки. Нет какого-то плана. Все происходит само собой по обыденному сценарию. Грязные обгадившиеся тела, брызги крови, удивительно алые, еще не успевшие почернеть. Истоптанные ботинками лужи. В конце лабиринта, за каменной невысокой стенкой, шесть серых коконов лежат рядком, подогнув колени. Эти даже не успели проснуться. Один висит на ограде, «комок» задран до лопаток, резко-белое тело изрыто осколками в районе крестца – граната. Растопыренные изломанные пальцы так и не дотянулись до автомата.
Капитан стоял в центре этого хаоса, основательный, живой.
– Скиф, бери Крота. Лагерь проверить. Не рискуйте. Мародерку отставить. Вик!
– Я!
– Ставь АГС. – Он кивком показал куда. – Феликс!
– Здесь.
– Пулеметы на фланги.
– Принял.
– Охоту прекратить. Зарывайтесь. Всех свободных вниз. Подтаскивайте добро.
– Как скажешь.
– Черный, тащи чернильницу, – велел Капитан радисту.
– Здесь я.
– Головка,