Женщины силы. Уроки жизни. Разумовская Евгения
дела ради нас, но… сегодня мы здесь собрались по организационным вопросам.
– Наверное, в штабе Егора Артёмовича что-то напутали, – невинным голосом подхватила я, – вы уж простите его, но сегодня ничего не будет. Сегодня планировалась только репетиция…
Репортёр было открыл рот, по всей видимости, узнать, что именно за репетиция, но в этот момент в нашу беседу буквально ворвался Егор.
– Так, ребята, без обид, но на сегодня отбой, – быстро и отрывисто произнёс он. – Я свяжусь с вами по дальнейшему, как только всё выясню.
Раздосадовано махнув рукой и бормоча себе под нос какие-то ругательства, репортёр полез в сумку, чтобы спрятать микрофон. Операторы тут же прервали съёмку и начали упаковывать оборудование.
Видя, что телевизионщики ретируются, Егор повернулся к недовольной толпе и поднял вверх руку, привлекая к себе внимание. Галдёж моментально прекратился, и на политика уставились двадцать пар глаз:
– Спасибо за участие и ваши неравнодушные сердца, – веско сказал он. – По остальному всё в силе, спускайтесь к остальным и ждите.
Мужчины с плакатами, видимо, услышав то, что хотели, удовлетворённо закивали и, волоча за собой плакаты, словно белые флаги поражения, потянулись к выходу.
– Короленко, разберись там, – Егор повернулся к помощнику и кивнул на удаляющуюся процессию. – И надеюсь, хоть в этот раз обойдется без косяков!
Когда все разошлись и в холле, наконец, воцарилась тишина, Егор повернулся к нам:
– Ну что, девушки, а теперь давайте поговорим без камер?! – произнёс он.
*****
На протяжении рассказа подруги Марго внимательно смотрела на неё, время от времени помешивая трубочкой наполовину растаявший лёд в коктейле.
– Послушай, я, конечно, знаю, что ты очень хотела ребёнка, – осторожно начала она, когда Настя закончила говорить, – но… ведь… это же не приговор, да? – Марго хотела поддержать её, но не могла подобрать нужных фраз, а те, что приходили в голову, казались ей до зубовного скрежета банальными. – Всегда ведь остаётся шанс…
Настя невесело усмехнулась:
– Ну да… Пять-десять процентов. Просто чудесно! Сначала я не могла родить ребёнка, потому что рядом не было достойного мужчины, а когда, наконец-то, благодаря моим занятиям и практикам Школы он появился, я не могу забеременеть из-за какой-то наследственной патологии яичников, о которой впервые в жизни услышала. – В голосе девушки промелькнули нотки обиды на Судьбу, которая раз за разом ставила ей барьеры, превращая жизнь в забег по трассе с препятствиями. Она помолчала несколько секунд и добавила: – Надо было в двадцать лет рожать, как доктор сказала. Для себя…
Глаза Марго округлились:
– Ты с ума сошла? – воскликнула она. – Для себя?! Тебе что, мало перед глазами примеров этих несчастных? Которые всю жизнь пашут на двух работах и носятся между памперсами, бутылочками со смесью и годовыми отчетами? И к тридцати годам превращаются