Другая дверь. Михаил Климов
боясь, что ребенка отнимут, или по другой какой причине предпочла ничего не открывать и даже уехала в Австралию вместе с моей матерью…
… или он очень умный и талантливый аферист. Вон как пропускает важные места – он не мог не знать, почему его мать не обратилась к Володе или Маринке, и это придаёт его истории особую достоверность, жулик бы придумал подробности, чтобы всё было гладко и без дыр…
– Там, в Австралии, она воспитала дочь, даже дала ей фамилию отца, только записали её вот так по-дурацки. Там же выдала дочь замуж за испанца, отсюда моё первое имя, от коего брака родился и я…
… похоже это – обделённый наследник. И тогда его появление в Германии и в жизни Славы было вполне закономерно, хотя и абсолютно непонятно одновременно. Закономерно, потому что к кому обращаться обиженному в такой ситуации, как не к главе рода?
– Предупреждая ваши вопросы, сразу скажу, что культ вашего внука в нашей семье процветал, что бы там у них с бабушкой ни случилось, она просто боготворила его и поэтому мы все…
… то есть новых наследников много?…
… – учили русский язык, да и здесь в Берлине я оказался именно поэтому… Отправить меня в советскую Россию даже бабушке в голову не пришло, а из цивилизованных мест Германия с её университетами казалась самым близким местом к родине Андрея Горностаева…
– То есть вы здесь постоянно живёте? – уточнил Прохоров.
– Да, вот уже больше двадцати лет… – кивнул Федерико, и по некоторому удивлению, мелькнувшему в его глазах, видно было, что он так и не понял важность вопроса и ответа.
Но тем самым сняв существенное недоумение Славы – какой смысл обращаться к нему, как к главе рода, если никто главенства этого не признаёт и с мнением патриарха не считается? А так понятно: заехал патриарх в город, где живут ошмётки рода – почему бы ему не накляузничать?
– Вы сказали «первое имя» – спросил Прохоров, потому что пока так и не придумал, как себя вести и даже на простой вопрос «Верить или не верить?» не ответил, – значит, есть и второе?
– Вирему… – с симпатичной улыбкой ответил Горностаефф. – Федерико Вирему Горностаефф. Первое имя в честь поэта Гарсиа Лорки, отец его очень любил и считал, что я на него даже похож. Правда, непонятно, как он это разглядел, когда я ещё в колыбельке ногами дрыгал. Сейчас-то ясно, что никакого сходства нет, вообще ничего общего… А второе – в честь Вирему Тамихана, маорийского просветителя и проповедника. Он когда-то придумал «Кингитанга», такое движение, чтобы маори имели не просто племенных вождей, но и одного общего короля и даже издавал по этому поводу целую газету… Бабушка была его дальней родственницей…
– Исходя из того, что вы о себе сказали, – тянул время Слава, – а именно, что бабушка имела королевские крови, и того, что сказано сейчас – что она родственница этого Хамитана…
– Тамихана… – поправил его Федерико.
– Можно заключить, – Прохоров кивнул, соглашаясь с исправлением, – что он сам и был первым королём…
– Ничуть не бывало… –