Следы смоет дождь. Марина Серова
или оставьте меня в покое. Или вы его боитесь?
– Я с ним не воюю, чего мне бояться? А вот у вас неприятности очень даже могут быть.
– Так кто же он?
Видимо, женщина не то хотела от меня услышать. Она предполагала, что я испугаюсь и, быть может, буду просить у нее помощи. А тут оказалось, я еще и на нее «наехала». Но ничего – она меня все равно предупредила, поэтому я буду начеку. Могло, кстати, случиться и так, что ее специально послали ко мне, чтобы снабдить нужной им информацией.
– Тот, кому отказывать не следует.
– Только и всего? – Я улыбнулась и развела руками, давая понять, что разговор окончен.
Видимо, это какой-то местный воротила, раз его хорошо знают и «уважают». Значит, на самом деле не тот, кого мы поджидаем. Такие не прячутся и ничего не боятся. Они думают, что мир специально для них придуман и все будет именно так, как они того захотят. У нас же совсем другой случай – таинственный незнакомец.
Я взяла Ксению за руку, и мы спустилась на первый этаж, чтобы найти дамскую комнату. Уходить пока из клуба мы не собирались, надо еще здесь повертеться. Если нас поджидают, то пусть наберутся терпения.
Смолькина вошла в кабинку, а я посмотрела на себя в зеркало. Там я увидела свое отражение. Да, на фоне посетителей, разодетых в пух и прах, я выглядела как инопланетянин на чужой планете. Слишком элегантная одежда и суровое выражение лица – не скажешь, что я явилась в клуб, чтобы отдохнуть.
Мы с Ксенией вышли и решили еще раз напоследок пройтись по заведению. И тут к нам подошла наша официантка и вручила Ксении записку.
– Вам просили передать, – сказала она.
– Кто? – Я сразу стала оглядываться, пытаясь разглядеть в толпе человека, который бы в данную минуту смотрел на нас.
– Я не знаю. Он мне ничего не сказал.
– Опишите его, пожалуйста.
– Интересный молодой человек. Серьезный и интеллигентный. Ну, симпатичный. – Официантка задумалась. – Ничего такого особенного в нем нет.
– Где он? – спросила я, одновременно заглядывая в записку.
– Уже ушел. Он как только отдал мне листок, так сразу и вышел. Даже попросил, чтобы я подождала, когда он выйдет, и только потом передала ее этой девушке.
– Спасибо.
Девушка отошла. Я еще раз перечитала текст. Буквы были такими неровными и покореженными, что сразу стало понятно – записку писали левой рукой.
«Живи тихо, и все будет хорошо», – значилось на листке.
– Что ты можешь на это сказать? – спросила я у Ксении.
– Не знаю.
– А я, кажется, догадываюсь, – медленно произнесла я. – Кажется мне, во-первых, что человек, писавший записку, тебе знаком. Потому как почерк свой изменил. Значит, боялся, что ты можешь узнать его. Это раз. Обращение на «ты» также говорит о вашем знакомстве. Когда знаешь человека, то не задумываясь говоришь ему «ты». А сказать он тебе хочет, чтобы ты не задавалась вопросами и не думала ни о чем. Две смерти подряд наводят на некоторые размышления, но тебе прозрачно намекают, что лучше об этом не думать. И тогда тебя не тронут.
–