Королевство плоти и огня. Дженнифер Арментроут
Мы должны будем держаться так, словно любим друг друга. И в этом заключается опасность. Я это знаю даже при своем скромном опыте в подобных делах. То, что я уже, несмотря ни на что, чувствую к нему, делает этот путь скользкой дорожкой. Будет очень трудно притворяться так, чтобы убедить всех в наших отношениях и при этом не увлечься самой. Нужно установить границы. Провести черту. Я по-прежнему пешка. Только теперь – пешка, которая может делать ход.
Я не могу этого забыть.
И не забуду.
Возник еще один повод для беспокойства. Как мы будем убеждать всех, что состоим в любовных отношениях, когда я прилюдно отказалась от его предложения и вполне ясно дала понять, что, по моему мнению, он сошел с ума?
И как вообще мне полагается себя вести? Единственными известными мне примерами были мои родители, и, насколько я помню, все в их любви – в долгих взглядах и постоянных прикосновениях – было естественным. Такое нельзя подделать или изобразить. Помимо них я регулярно наблюдала только отношения между Вознесшимися и никогда не видела, чтобы герцог и герцогиня прикасались друг к другу. Даже Йен не рассказывал о жене ни в одном письме. Только сообщил о свадьбе, на которой мне не позволили присутствовать. Королева Илеана не разрешала мне путешествовать, объясняя это соображениями безопасности. Теперь я могу лишь гадать, не крылось ли в ее запрете что-то еще.
Мне следовало больше размышлять над подобными вопросами, но я стала уж очень покорной под абсолютным контролем Вознесшихся. Как такое произошло? Как народ Солиса дошел до того, что очень немногие задавались вопросами, отдавая детей? Некоторые даже делали это с радостью и почитали за честь. Из страха? Из-за ложной информации? Недостаточного доступа к образованию и ресурсам? Причин так много. А для тех, кто начал подозревать, что все не так, как кажется, но тем не менее нашел оправдания, причин бездействовать было еще больше.
Как и у меня в те времена.
Потому что смотреть в лицо правде было ужасно.
А что, если план Кастила сработает? Я увижу Йена и… разберусь с тем, как все обернется. Что тогда? Вознесшиеся в самом деле изменятся? Будут ли довольны жители Атлантии? И как мы узнаем, что Вознесшиеся следуют новым правилам и ограничивают себя? Даже если они будут так поступать, сомневаюсь, что в один миг исчезнет пропасть между теми, кто живет в районах вроде Лучезарного ряда, и теми, кто ютится в трущобах возле Вала. Созданное Вознесшимися колесо будет вращаться и дальше, разве нет? Или же после утраты королевы и короля остальные Вознесшиеся разбегутся и начнут жить по-новому?
Я не знаю ответов ни на один из этих вопросов. Знаю только одно: нельзя, чтобы Вознесшиеся и дальше жили за счет народа Солиса. И если я могу помочь это прекратить, то я помогу.
Эта цель – гораздо более великая, чем те, с которыми я жила, будучи Девой. Эта цель – настоящая. Она изменит жизни. Благодаря ей я чувствую, будто избрана для чего-то, что имеет значение.
Но ничего из этого не подсказывает, как я должна действовать в любовных отношениях. Вознесшиеся