На Калиновом мосту. Игорь Озеров
стариком, а про путешествие он, вообще, не думал, тем более на какой‑то подводной лодке.
– Я думаю, за неделю обернемся. Обратно ты сможешь вернуться самолетом. Поверь мне, то, что я хочу тебе показать, ты никогда не видел и никогда не увидишь. Ты не сказал, что будешь пить…
Генри был в шоке. Он никак не планировал тратить больше одного дня на старика, а тут неделя. Но отказать он боялся. К тому же в нем начало просыпаться любопытство: что же хочет ему показать Доктор Кауперман? Может он и начинает сходить с ума, но вряд ли при этом будет тратить время на то, чтобы показывать какие‑нибудь банальные достопримечательности.
Альберт Кауперман сел в роскошное кресло, обитое светло‑бежевым шелком. Он опять, как в молодости, был в традиционном черном свитере с высоким воротом, из которого торчала длинная гусиная шея и в джинсовой куртке, которая висела на его узких костлявых плечах как на вешалке. Доктор взял чашку из белоснежного мейсенского фарфора и чуть трясущейся рукой поднес ее ко рту, в котором блестели такие же белоснежные фарфоровые зубы. Генри показалось, что если зубы и чашка соприкоснутся, то что‑то из них обязательно разобьется. Сейчас в Альберте Каупермане трудно было узнать икону протеста. Генри вздохнул, попросил официанта принести виски и сказал бывшему наставнику, что он в его распоряжении.
Доктор кивнул в сторону телевизора на стене, на экране которого шли новости с той же самой картинкой лос‑анджелеских погромов, пожаров и грабежей.
– Мы проиграли, Генри. И это надо признать. Равенство, свобода, братство – все это лишь красивые лозунги. А на деле все сводится к простому – отними у ближнего своего.
– Для вас это была игра?
– Ну, в принципе, да. Кто‑то играет в футбол, кто‑то в шахматы. Мы с одним человеком играли в игру: как нам лучше благоустроить этот мир, – Доктор замолчал, вспомнив Фридриха Уотсона. – И я со своей либеральной идеей проиграл. Человек – прежде всего животное, которое переделать невозможно.
– Вы столько сделали. Мир изменился благодаря вам. Сколько тоталитарных режимов пало благодаря вам. Сколько диктаторов отправилось на виселицу…
– И что? Вместо диктатур тиранов пришла диктатура анархии. Власть перешла к обычным бандитам и жуликам. Так что стабильные диктатуры для многих стран лучше, чем кровопийцы, способные на все за пригоршню долларов… Мы об этом еще поговорим. У нас будет время. А сейчас располагайся. Тебе покажут твою комнату.
– Так куда мы едем… или плывем? Вы мне скажите все‑таки?
– В Антарктиду.
– Куда? – упал в кресло, чуть привставший Генри.
– Я решил немного реабилитироваться перед человечеством. И построил то, о чем так долго мечтали люди.
– Коммунизм?
– Нет, конечно. Я построил «Рай». То о чем мечтал люди тысячи лет – Царство Божье.
– В Антарктиде Царство небесное?
– Да… Но всему свое время.
На следующий день