Песок. Валерий Семенихин

      Привет вам, бродяги, творящие лёгкие сказки

      Из грубой пощечины быта, ночных уголков,

      Глумливых базаров, – на кончике вашей указки

      Танцующий эльф, расторгающий ковы веков.

      Внезапно завесы сорвать, словно маски с прохожих,

      И Ангелов строгих, и Демонов видеть Поток,

      Спешащий невидимой нитью связать непохожих,

      И радость, и битву свести в светоносный Исток.

      Чтоб легче жилось вам, уставшие жить на безлюдье,

      Души позабывшие свет, без креста, без венца, —

      Пусть Сказочник руку подаст на глухом перепутье

      И посохом зрячим укажет Восток мертвецам.

      Да будет Луна вам ладьей, а Светило – вратами

      В иные миры, где страданью положен предел,

      Где сказки о счастье мы будем рассказывать сами,

      Своё отыграв на подмостках Земли – кто как умел.

      Выйдешь – в снеговом иголье

      Деревца.

      А потом лишь поле, поле —

      Без конца.

      Безыскусная победа

      Январей —

      Ни единственного следа

      в мир людей.

      Полоснут полозья строго

      Грани льда.

      Ровно стелется дорога

      В Никуда.

      Ни проклятий, ни напутствий —

      Снег да льды.

      Только чуткое предчувствие

      Звезды.

      Листьев и лиц дочитаны Станцы.

      Ветер столетий в пальцах твоих.

      Солнц золотые протуберанцы,

      Тленных вселенных единый миг…

      Слышно: скрипят, не переставая,

      Оси Зодиакальных Колес…

      Вниз посмотри: под ногами сухая

      Осыпь осенних ос.

      – О, где Ты был, Возлюбленный? На страже

      стою я день и ночь, неутомим…

      – Я жил в тебе незримо, от тебя же

      твоею темнотою охраним.

      – Любимый мой, за грубою судьбою

      я вдруг расслышал песню, что нежна…

      – Ты слишком занят был самим собою —

      свирель Моя в молчании слышна.

      – Нирваны я мечтал коснуться либо

      пройти предел, где Солнца полынья…

      – Но Я всегда с тобою, где б ты ни был.

      И жизнь, и смерть, и что за ними – Я.

      Та отрешённость в синих вечерах,

      Когда недвижим остается разум.

      И только чувства открывают сразу —

      То золото в ладонях или прах.

      Вглядишься – декорации стоят,

      Клюка судьбы их не коснулась будто.

      С ладони осыпаются под утро

      Нью-Йорк, Помпея, Фивы, Петроград…

      Мнут пальцы глину будущих имён,

      Перемешав безумства и созвездья,

      Где золотая новизна известий

      Давно предсказана, как ход времён.

      Сойдут потопы, омывая Дух,

      Пройдут, как слезы, как весною снеги,

      И ты зацепишь головой звезду,

      Запутаются в волосах ковчеги.

      Послушай,