Трон Персии. Книга первая. Наставник. Константин Пылаев
которого не принято распространяться. Причём так бурно, что сплетни об этом происшествии чуть не затмили по значимости саму свадьбу царя. Камбиз так громко и долго распекал своего любимца, что это, в конце концов, дошло до ушей Манданы.
Её это укололо, но она расценила это по-своему. Ей хотелось думать, что виной тому ревность. Взбалмошной, воспитанной среди льстецов девице, капризам которой потакал отец, даже не приходило на ум, что это он сделал вовсе не из-за неё.
Но время шло, и до Манданы стало доходить – Таршу она безразлична, и будучи отверженной, возненавидела его.
И вот теперь этим двоим придётся повторить путешествие трёхлетней давности, только в обратную сторону.
– Так хочет мой господин, госпожа.
Тарш вынужден был признать – жена Камбиза стала ещё красивей, чем при первой их встрече. Две предыдущих беременности сделали её только краше. Бёдра стали шире, а грудь больше.
Правда, сейчас, вместо тонкой талии выделялся крупный, круглый живот, который уже не могли скрыть свободного кроя одежды. Однако, даже сейчас, нося во чреве ребёнка Камбиза, её лицо не утратило высокомерия, а характер стал ещё хуже. Из разговоров с придворными и своего опыта он знал – Мандана ни с кем не говорила иначе как с надменной брезгливостью. Камбиз по секрету рассказал Таршу о некоем сне, которым она поделилась с мужем, едва узнала о своей беременности, видя в нём пророчество, предрекавшем её сыну величие, которым никто из смертных ещё никогда прежде не обладал.
Но Камбиз лишь посмеялся, сочтя это блажью капризной дочери Иштумегу.
– Твой господин будет делать то, что прикажет мой отец. – заносчиво заметила Мандана, испытывая удовольствие, от возможности хоть как-то уязвить самолюбие этого непробиваемого перса. – И сейчас, и впредь. – две стрелы, одна за другой воткнулись в мишень.
Но её колкость не достигла цели.
– Да, госпожа. – Тарш снова поклонился. – А я буду делать то, что прикажет мне царь Аншана. Я распоряжусь подготовить носилки. Осмелюсь напомнить, что нам следует торопиться – в твоём положении, чем раньше мы отправимся в путь, тем лучше.
– До моего положения тебе не должно быть никакого дела. – одёрнула его Мандана, передавая рабыне лук. Девушка нелепо приняла оружие, словно опасаясь, что оно выстрелит в неё само. – Иди и готовься. Ступай, не утомляй меня своим присутствием. У тебя есть два дня.
– Да, госпожа.
Тарш поклонился так низко, как мог. Его забавляла эта игра – чем больше он проявлял покорности, тем больше это её злило. Ей было ведомо – Тарш ни перед кем не прогибался, даже перед Камбизом. Единственным был Куруш, но тут была скорее сыновняя почтительность. И благодарность за то, что когда-то он сохранил ему жизнь.
***
Молодой разбойник стоял на коленях. Плотно обвязанный от плеч до талии верёвкой, со связанными ногами, он с беспечной весёлостью провожал взглядом своих товарищей в последний путь.
Куруш отправился на