Тройная месть. Марина Серова
с неординарной внешностью и бойким характером.
– А с кем она была ближе других?
– Из преподавателей ее лучше всех наш Владимир Сергеевич знал, он же руководитель курсового проекта. Говорят, ее курсовая уже на диплом тянула, – вставил тощий очкарик.
– Как я понял, врагов у нее не было, ну а, скажем так, недоброжелатели? – Следователь снова вернулся к тому, с чего начал, но уже с другой стороны.
– Недоброжелатели?!. Нет, неоткуда им было взяться – неконфликтный Алинка человек, в помощи никому не отказывала, сама отзывчивость. Жаль, что ее больше нет... – Уголки губ толстяка опустились, словно у обиженного ребенка.
Среди этого потока посмертной хвалы как-то особенно резко прозвучало высказывание неказистого паренька.
– В тихом омуте черти водятся, – обронил он и тут же, спохватившись, добавил: – Нет, я не хочу сказать, что она была плохая, просто уж больно все гладко по-вашему. Так в жизни не бывает, наверняка кому-то она не нравилась...
Сан Саныч имел богатый опыт общения с людьми, в его кабинете перебывало столько народу, что ими можно было бы населить небольшой городок. И сейчас ему было абсолютно ясно, что останься он с любым из этих ребят наедине, ничего нового не услышит. Они показались ему искренними, но кто может заглянуть в душу другого человека? «Чужая душа – потемки», – гласит народная мудрость. Любой из них мог лгать...
«Научным руководителем этой группы был Владимир Сергеевич Видов, опытный педагог, курировавший студентов почти целый год. Может быть, он сумеет прояснить ситуацию, больше рассказать об Алине, ведь, как я понял, у них были близкие, доверительные отношения. Возможно, она была с ним откровенна...» – предположил Сан Саныч.
Лаборатория Видова считалась одной из лучших в университете. Она занимала чистое светлое помещение, оборудование в ней было если не самым современным, то и не допотопным. Был здесь и неплохой персональный компьютер, его Петров приметил сразу.
– Добрый день, Владимир Сергеевич.
– Здравствуйте, чему обязан? – недоумевающе глянул на него пожилой интеллигент.
– Старший лейтенант милиции Петров. Я к вам по поводу вашей ученицы Алины, трагически погибшей вчера.
– Ах, да, конечно... – Лицо профессора выражало глубочайшую скорбь.
– Мне сказали, что она была талантливой студенткой и вы уделяли ей больше внимания, чем остальным. Это так?
Владимир Сергеевич несколько раз кивнул в знак согласия и заговорил о погибшей вдохновенно, взволнованно, так, словно речь шла об утраченном произведении искусства, шедевре, потерянном навсегда:
– Талантливая?! Это слишком далеко от истины – гениальная, вот это лучше! О таких учениках мечтают как о великом чуде. Я должен был бы на старости лет писать мемуары о том, как посчастливилось мне быть наставником ученого мирового масштаба... Нет ничего хуже, чем столкнуться с внезапной смертью столь замечательной юной особы. Чудесная была девочка! Какое горе для ее родителей...
Звук