Тевтонский крест. Руслан Мельников
девушка уже сама цеплялась за мохнатую попону.
Бурцев оглянулся. Успел увидеть, как длинный рыцарский меч срубил голову предводителю «тартар»: шлем полетел в одну сторону, устрашающая саблезубая маска – в другую. Мелькнул в воздухе раззявленный рот отсеченный головы. У кувыркавшейся головы не хватало левого уха.
Потом сражающиеся скрылись из виду.
Глава 18
– Сдается мне, за тобой идет нешуточная охота, Аделаида. Важная, видать, ты персона. Ребята в масках, что вырубили весь обоз, тебя почему-то оставили в живых. Лесные лучники тоже только коня завалили. Рыцарю этому усатому опять-таки ты зачем-то понадобилась. Я ведь слышал…
Бурцев присел перед девушкой в наручниках. После долгой скачки ныли ноги, а Аделаиде, которая проделала весь путь, свесившись с лошадиного крупа, наверное, приходилось и вовсе несладко. Вчерашняя тряска в повозке теперь должна казаться ей приятной прогулкой.
Полячка привалилась спиной к мшистому стволу раскидистого дуба. Сидела на сброшенных с лошади шкурах-попонах и усердно дулась. На княжну благородных кровей эта чумазая оборвашка с хвоей и трухой в грязных волосах, походила мало. Но подбородок держала по-прежнему высоко, а лицо воротила от обидчика так, что, казалось, вот-вот хрустнут шейные позвонки. Не желаю, мол, тебя видеть и слышать. Значит, фамильярничать сейчас не стоит. Нужно, по возможности, соблюдать этикет, туды ж его за ногу… Или хотя бы элементарную вежливость.
– Извини за грубость, Аделаида, но такой уж ты человек и такой я – иначе тебя из беды было не вытащить.
Полячка передернула плечиками. Никто тебя и не просил меня вытаскивать, – очевидно, означало это телодвижение.
– Княжна, а давай будем общаться не на языке жестов.
Ноль эмоций. Дает понять, что не станет говорить в наручниках. Хорошо, хоть адвоката не требует. Бурцев вздохнул. Попробовал еще раз завязать разговор.
– Ты вообще-то меня слышишь, или как?
Аделаида лишь крепче сжала губки. Глаза, по-прежнему отведенные в сторону, повлажнели. Только бы снова не разревелась!
Бурцев огляделся. В лесу темнело и сейчас вряд ли эта отчаянная сорвиголова и жуткая трусиха в одном лице решится на очередной побег. Испугается если не вездесущих охотников за отпрысками знатных родов, то крыс и темноты. Пожалуй, до рассвета Аделаида останется с ним. И милицейские «браслеты» под кодовым названием «Нежность» пока не понадобятся.
– Давай так, княжна, – подмигнул Бурцев, – я снимаю с тебя эти м-м-м… кандалы, мы заключаем перемирие хотя бы до утра и мило беседуем. Постараюсь тебя не обижать, но уж и вы, ваше высочество, проявите ко мне снисхождение.
Скованные руки потянулись к его лицу. Обломанные, черные от грязи ногти мелькнули перед самыми глазами.
– Сейчас же освободи меня, тупой мужлан!
– Нет, так дело не пойдет, – покачал головой Бурцев. – Я ведь могу и потерять ключик от кандалов. Так, случайно…
Подленький, но необходимый сейчас шантаж…
– Сними-и-и…
Все-таки это произошло. Хлынули долго �