Чудеса на земле сказочной. Высшая школа сказкотворчества. Ступень 2. Нина Валентиновна Изгарова
Говорите, зачем явились? ─ засветился изнутри, расти начал в размерах.
– Чтобы тебя подарком порадовать! ─ поклонился Еремей, ─ и открыл короб, где на самом дне был не то рисунок, не знак какой, что притягивал к себе взор.
Туман наклонился, хотел разглядеть рисунок, а Влас с Наром подтолкнули его сзади и нахлобучили крышку. Царевна на крыльцо вышла, Еремея увидала обрадовалась.
Туман-морок вместе с коробом в болото унесли, там и жить повелели. Теперь, когда тому совсем тоскливо, невмоготу становится, он из короба щупальца выпускает и над болотом стелется, иногда и подальше прогуляется, но вредничать и безобразить перестал. Может от страху, а может ещё от чего. Царевна тоже характером мягче сделалась. Куда там капризы и выкрутасы разные, рукодельницей и хозяюшкой стала. Живут с Еремеем ладно в новом дому и деток растят на радость себе и добрым людям. Недаром говорят – не было бы счастья, да несчастье помогло.
С доброй женой горе – полгоря, а радость вдвойне
Маленький фрегат гордо стоял у причала. Паруса, словно крылья белоснежной птицы, были готовы вспорхнуть на мачты, только цепь, заигрывающая с солнечными лучами, не спешила поднимать якорь, да матушка капитана, своенравная Ветта, не хотела отпускать сына в путь.
Матиас смотрел на весело развевающийся флаг на бушприте, на смешливую нахальную чайку, а в глазах стояла горечь. Мало того, что Ветта обещала не удерживать возле своей юбки, так теперь ещё и бранится. Только капитан должен быть ражим, твёрдым, и он, тряхнув головой, дал команду к отплытию.
Непривычному человеку море кажется скучным и безжизненным, но только не тем, кто связал с ним свою жизнь. Для них оно раскрывает свои тайны и свою красоту. Грозу не ждали, но неожиданно небо стало наливаться свинцом, а выспавшийся за ночь ветер расправлял свои мощные крылья. Матиас опасливо поглядывал на тучи, перекатывающиеся к востоку, могучие и громоздкие, словно сказочные слоны.
Жизнь в море приучила этого дюжего парня к разным неожиданностям, да и благоразумие с рассудительностью никто не отменял. Но ожидание чего-то необычного уже закралось в душу. Стеной обрушился дождь, и торопливые вихри потащили фрегат за собой. На попытки моряков управлять судном, стихия только усмехалась.
Матиас с ужасом понял, что их фрегат разваливается, но из-за ливневых потоков больше ничего разобрать не мог. Крики сливались с ветром и грохотом. Когда, наконец, ветру и дождю надоело это развлечение, и они притихли, капитан с ужасом осознал, что его, словно пушинку, несёт на рифы, а вокруг только обломки фрегата, да бушующие волны.
Очередная волна подняла его высоко на гребень и будто надоевшую игрушку бросила на скалы. Очнулся Матиас ночью. Будто исполинский зрачок небесного великана, любопытная луна ощупывала взглядом прибрежные скалы, подмигивали весёлые звёзды, и у самых ног ластилось