Рак подарил мне жизнь. Кристина Леонова
анестезиолога на компромисс: я закрою глаза, но шевелю пальцами на руке, чтобы он видел, что я жива и что я не сплю. Но счастье от комфорта длилось недолго – буквально через пятнадцать секунд мимо проходящая медсестра горланит мне на ухо, что нужно глаза открыть. У меня не было ни сил, ни желания что-то ей объяснять о нашей договорённости с врачом, я просто открыла глаза и старалась моргать медленнее. Состояние на девять из десяти походило на самое паршивое похмелье – во рту всё пересушено и хочется не столько пить, сколько промочить всё нёбо и глотку, так, чтобы влага как можно дольше не проскальзывала в желудок, и хорошенько смочила каждую клеточку. Голова мутная – ты вроде бы здесь, но, в тоже самое время – где-то в ста местах одновременно. Какие-то левые мысли и образы, не связанные с происходящим, воспоминания, фантазии, отрывки из фильмов… Глаза режет, а руки ватные и не слушаются. Полный набор неприятных ощущений, при которых от тебя вообще ничего не зависит – просто лежи и слушайся. Смирись.
Я пыталась сфокусироваться на часах, чтобы понять сколько времени прошло с начала операции. Получалось это так себе. Я не соображала в каком порядке цифры на циферблате, не понимала где короткая, а где длинная стрелка, и вообще мне казалось, что цифры меняют своё положение с каждой новой попыткой. Когда в конечном итоге я поняла, что на часах что-то около 11:15 у меня возникла новая проблема – я вообще не помнила во сколько меня забрали и это существенно осложняло и портило весь мой идеальный план. Но я продолжала таращиться в эти часы и фокусировать своё внимание, пробуждать память и выстраивать логическую цепочку. И знаете что? – это шикарный способ скоротать время, не думать о результатах самой операции и абстрагироваться от болевых и неприятных ощущений! А ещё это прибавляет тебе ясность ума, чтобы можно было скорее вернуться из мира наркозных грёз в явь – в момент “здесь и сейчас”. Так что, если у тебя, мой дорогой читатель, планируется операция – пользуйся лайфхаком!
В послеоперационной палате я себе накануне присмотрела классное местечко и мечтала лечь именно туда.(Да, это было суровое время и я развлекалась как могла и радовалась даже таким мелочам, как уютная послеоперационная койка). Дело в том, что в палате четыре койки по обе стороны палаты – две у окна и две у двери. Те койки, что справа от входа хорошо видно из коридора (дверь в палату всегда открыта, на всякий случай) и напротив входной двери маленькая комната-часовня, на двери которой хороших размеров православный крест. Те койки, что слева – из коридора не так видно – не со всех сторон, а часовня для лежащего в палате остаётся где-то в стороне общего обзора. В тот период, да в общем-то и сейчас, я остаюсь далека от церкви, от заповедей, крестов и причастия – у меня есть вера в высшее Божество, но от религии я немного в стороне. Это личное моё мировоззрение и мне комфортнее общаться с Создателем в любой точке нашей Земли. Так вот, я очень хотела занять местечко у окна слева, чтобы и светло, и от часовни подальше. Когда меня