По горящим следам Серафима. Юлия Дуюнова
окажется сильнее и благороднее меня, и сможет пойти на те жертвы, что когда-то оказались непосильны для меня. В надежде, что с вашей помощью ей удастся побороть то зло, что пропитало наши земли.
Тритон закрыл глаза, будто уйдя в себя. Заметив, что так поступили почти все пришедшие (кроме электропса, которому явно было плевать на все происходящее), Арина предположила наличие одной ментальной связи, посредством которой сейчас они и общались. Но девушке было все-равно, что происходит в голове у тритона и остальных, так как её одолели дела более земные.
– Нидриэль, что здесь происходит? – Затараторила ученица на ухо старушке, стараясь говорить максимально тихо. – О каком испытании ты говоришь? Почему я одна не в курсе того, что сейчас должно произойти? Ты не говорила мне ничего про испытания, мало того, что было неделю назад…
Нидриэль подняла грустные глаза на Арину, и девушка только сейчас заметила, как за последние недели осунулась и поникла её учительница. Она будто стала меньше и старее на несколько веков. Раньше незаметные морщины стали очень глубокими, волосы более седыми, а глаза полны безнадежности. Вся злость девушки мигом улетучилась.
– Прости меня, дорогая Арина. Ты вправе будешь меня ненавидеть завтра утром и всю жизнь… Но я не могла рассказать тебе о сегодняшней ночи. Этой ночью решится, достойна ли ты, и главное, готова ли ты, выйти против Константина. Встать с ним лицом к лицу и явить собой лик его смерти. Три столетия назад я не смогла пройти их испытание, но они дали мне второй шанс. Шанс, который я отдаю тебе. Поверь, их награда будет щедра, не золотом измерима, но благородностью и поступками. Но и испытание их будет ужасно. Мне неведомо, что придется тебе пройти сегодня. Потому и говорить тебе не стала. Ведь нельзя подготовиться к тому, чего не знаешь. Лучше быть готовым сразиться с тем, что предоставит тебе судьба. Сразиться. И победить.
Старушка сжала ладонь ученицы, будто передавая ей всю свою силу, и смахнула с глаз скупую слезу. Девушка замерла, осознавая неизбежность того, что её ждет. А ждала неизвестность, которая заметно страшила. И будоражила сущность внутри девушки.
Тритон раскрыл глаза, вновь обращая взгляд на Нидриэль и её ученицу. Все вокруг пришли в возбуждение и перешептывались. То и дело были слышны обрывки фраз: «Всего полгода? Она не смогла бы обучиться всему», «А мне она кажется сильной, но кто знает», «Нет, сегодня мы тоже зря прибыли». Фавны открыли тотализатор, делая ставки с лешими. И только электропес лениво дремал, отвернувшись от озера. Белоснежный волк, будто ухмыляясь, подошел к саламандре и почти сунул морду в костер, будто шепча что-то огненной ящерке. Недолго думая, ящерка покинула свое лежбище и в доли секунды пронеслась по шерсти вредного пса. Гневно зарычав, «электропес» стал кататься по земле, сбивая огонь. Подняв кучу пыли и много смеха, он гордо отошел в сторону, постоянно потрескивая молниями.
– Мы согласны, Нидриэль. Будет удовлетворена твоя просьба, а молодая ученица испытанию подвергнута.