На Кавказе меня встречал Лермонтов. Александр Власович Головко
не мог.
Это потом, под страхом наказания, секунданты и убийца могли заключить корпоративное соглашение, условившись всячески порочить имя бывшего друга и офицера.
Они же считали себя порядочными людьми, хотя сами с трудом верили в собственное сочинение, понимая двусмысленность положения, в которое себя поставили.
Их жалкие оправдания могли еще слушать родственники, друзья, но далеко впереди маячил грозный суд вечности…
И пусть мы так и не узнаем до конца правды свершившегося, время уже осудило это неблаговидное деяние, поставив на участниках того события навсегда клеймо Убийц Великого Поэта!
На эту экскурсию А.С. Кругликовым была приглашена лермонтовед-любитель И. Н. Чупина из Железноводска.
Как работник санатория и экскурсовод, она часто сопровождала отдыхающих детей на экскурсии по Лермонтовским местам, в том числе и на место дуэли.
«Чтобы быть во всеоружии, – поведала она нам, – пришлось основательно проштудировать очень много источников о Лермонтове. И что удивительно, тут у меня, как и у Михаила Юрьевича, не обошлось без мистики.
Мне, много размышлявшей над прочитанным материалом о поэте, не давала покоя мысль, что, будучи не специалистом, в моем рассказе о Лермонтове будто бы недостаёт какого-то звена, а, значит, я не имею морального права рассказывать детям о таких вещах.
Это звено – собственная позиция по обширным данным о поэте, о версии дуэли, к которой склонялась бы я сама.
Чем больше я погружалась в тему, тем яснее казалось, что должен быть некий ключ, от чего надо отталкиваться в рассказе детям.
Но где этот ключ? Это мучило меня, не давало покоя. И вдруг во сне, как Дмитрию Менделееву, который таким образом открыл свою периодическую систему элементов, пришла подсказка в двух словах: «рана Лермонтова».
Не поняв значения этих слов, которые меня упорно не отпускали, я решила набрать эти слова в поисковике компьютера.
Каково же было мое удивление, когда он выдал информацию, в общем-то, разрешившую многие мои сомнения».
Скажу, как автор этого эссе, я сделал то же самое: набрал два этих «магических слова». Открылся сайт, почитав материал, я решил привести из него кое-что здесь с некоторыми сокращениями.
Официальная точка зрения литературоведов указана в Лермонтовской энциклопедии: «Лермонтов скончался, не приходя в сознание, в течение нескольких минут».
Подобная точка зрения базируется на материалах сфальсифицированного следствия и рассказах секунданта Мартынова – Михаила Глебова.
Данная версия о почти мгновенной смерти Лермонтова после выстрела противника была чрезвычайно выгодна не только Глебову, но и всем секундантам, ибо:
а) снимала с них ответственность за то, что они не побеспокоились о приглашении доктора на дуэль (при мгновенной смерти доктор не нужен);
б) оправдывала их нерасторопность, приведшую к тому, что Лермонтов четыре с половиной часа пролежал в поле под дождем без оказания помощи (не все ли равно, когда убитого привезли