Дубликат. Ланика Ова
прекрасна! Хотела бы я быть такой ж. Тетя смела, горда, всегда знает, что хочет, ненавидит лицемерие и ложь. Ее острый язык режет словно лезвие, а дерзкий взгляд всегда готов встретить любой натиск. У нее смуглая кожа, черные густые волосы, большие голубые глаза и пухлые губы. Высокая, стройная, эффектная. Уверена, что не только Томас ее хочет. Но «повезло» именно ему. Или… не повезло Лис.
Убедив тетю, что буду чувствовать себя достаточно празднично в изумрудном трикотажном платье, я переоделась, сделала высокий хвост, и мы спустились в столовую.
Дверь папиного кабинета была открыта. Отец был взволнован и что-то быстро писал. Услышав наши шаги, он поднял голову, кивнул толи нам, толи самому себе и вновь склонился к бумаге. Ему свойственно такое поведение. Он постоянно в делах. Решает вопросы общины.
Семья Варт несет ответственность за продовольствие, а проблем довольно много, в основном из-за нехватки питьевой воды. Папа постоянно пропадает в Доме Советов, впрочем, как и мама.
Тетя считает, что она слишком вникает в дела общины вместо того, чтобы вести быт, а отец в этом ей потакает. Поэтому у меня нет ни братьев, ни сестер. «Сиция должна была родиться парнем, – говорил дедушка Леон, тем самым поддерживая Лис, – в ней есть этакий стержень. Сила духа. Ее холодный разум как никогда, кстати, на Советах». И, к сожалению, это правда. Иногда, кажется, если бы законы Зовра не акцентировали внимание на рождении детей, вряд ли она подарила бы мне жизнь.
Лис и мама ушли на кухню, бабушка Мира сидела в кресле у камина и делала вид, что читает старый потрепанный томик Маргарет Митчел. Я подошла к ней со спины, обняла за плечи, и она вздрогнула.
Когда наши глаза встретились, мне показала, что я увидела в них грусть и сожаление, но это была секунда. Бабуля быстро взяла себя в руки и проговорила как всегда сдержанно и холодно.
– С Днем Рождения. Подарки вечером, за праздничным ужином и все в этом роде! – Она сжала губы в тонкую полоску, потом, наконец, выдохнула и сказала значительно мягче. – Прости.
– Что ж, спасибо. Ты всю ночь придумывала конкурсы к празднику? Или не могла определиться с подарком? Папа, судя по всему, сочиняет тост, – иронизировала я. – Забей, бабуль, не нужно быть очень взрослой, чтобы понять, что что-то стряслось. Хочу заметить, мама совершенно спокойна. А если она спокойна, значит все решаемо, – я улыбнулась.
Лицо Миры ничего не выражало. У нее практически полностью отсутствовали эмоции. Она с минуту смотрела на мою улыбающуюся физиономию, от чего я почувствовала себя полной идиоткой.
– Сегодня ты сдашь кровь на совместимость, волнуешься? – ее тон вогнал меня в холодный ужас.
«Волнуюсь, черт возьми, я дико волнуюсь! А вы постоянно мне об этом напоминаете» – проглотила я, и хотела было уже сесть в кресло напротив, когда мама и Лис принесли завтрак.
– Пора за стол, – отчеканила бабушка, не дав мне ответить, – опять омлет.
Она так громко фыркнула, что я невольно сжалась, предчувствуя утреннюю перепалку.
– Раз уж тебе все равно не спалось,