Записки «лесника». Андрей Меркин
службы, начало двухлетнего пребывания в рядах Советской Армии.
Присягу принимал в учебке.
В полку праздник.
Но после присяги тут же в наряд на кухню.
А там!..
В честь праздника присяги повара – дембеля «земели» с Москвы жарят свиные котлеты.
Они тоже болеют за «Спартак», а один даже с Преображенки – почти Сокольники.
Немеряный противень переполнен котлетами, как бардак лярвами.
Огромные, величиной с подошву «кирзача».
Они шипят и скворчат на сковородке, испуская прозрачно-коричневое жидкое сальцо.
Подпрыгивают и глумятся сочным мясом.
Горячие брызги постреливают прямо в наши голодные и худосочные щщи.
Слюна падает вниз «стремительным домкратом».
Наконец шеф-повар, снимает самую прожаренную и огромную котлету, и с черпаком наперевес ласково говорит, обращаясь ко мне:
– Жри, салабон, и помни главную заповедь бойца – подальше от начальства, поближе к кухне.
Это я чётко запомнил, а вечером «земели» налили портвешку прямо из чайника для компота.
Два стакана залились, как во сне – день присяги удался!
На 23 февраля опять наряд на кухню, кухня-то огромная, но повезло – поставили мыть чугунные сковородки.
Худой, как велосипед и вечно голодный курсант серо-бумажного цвета бочком тёрся к плите, помня главную армейскую мантру, про начальство и кухню.
Опять праздник, опять котлеты.
Поджаристая корочка манит, как медсестра в халате на две пуговки.
«Дедушки»-москвичи снова угостили котлеткой.
На десерт был портвейн из пузатого чайника с носиком, как хобот.
Сижу на табуреточке с блаженной улыбкой олигофрена – полукемарю.
– Земеля! – орёт прямо в ухо дембель – ты за кого болеешь?
– За «Спартак»?
На ещё стакан и котлетку!!!..
…Хуяк, «и ты уже на небесах», а ведь культовый фильм Говорухина тогда ещё не вышел.
Следующий раз пожрал от пуза только на майские праздники.
Стокилометровый марш
Настал день экзамена в учебке. Наша рота отправилась на вождение стокилометрового марша.
Сдал экзамен – и ты получаешь удостоверение «механик-водитель третьего класса».
А дальше направление в линейную часть.
Сажусь в Т-64, пристёгиваю тангенту:
– Зёма, ты чё, ахуел?
Это ласково орёт сержант-инструктор, который сидит на месте командира танка.
Значит надо сходу добавить обороты.
– Обороты, курсант, обороты – ёб твою мать!
Почти сразу врубаю седьмую передачу, и машина весом почти в сорок тонн летит, как подорванная.
Ну, как летит?
Представляете – скорость 50 км/ч.
Клиренс провисает, как клитор. Трансмиссия гудит в ушах, аки «Марш славянки».
Гирополукомпас выписывает кренделя, что твой пьяный камыш.
Поскольку механик-водитель я был хуёвый, то деревья толщиной с хорошее корабельное бревно отскакивали направо и налево.
Таким образом я расширял