Следуй за мной. Кэтлин Барбер
на выставку толпы. – Аяла сложила ладони вместе и широко улыбнулась мне. – Как раз тут в игру вступаешь ты. Это будет отличный материал для соцсетей.
– Когда открытие? – спросила я, осматривая зал и пытаясь понять, сколько здесь еще предстоит работы.
– Через два месяца. Но тебе нужно уже сейчас активно взяться за продвижение во всех наших социальных сетях. – Нахмурившись, она добавила: – Не стану вдаваться в детали, но у нас возникли некоторые проблемы, и теперь мы ужасно отстаем от графика. Главная задача – успех Розалинды. Я уверена, ты представляешь, какой мы понесем урон, если выставка такого масштаба провалится.
– Естественно. Можете на меня рассчитывать.
– Рада слышать. – Аяла прошептала, наклонившись ближе: – Кстати, между нами: если все получится, тебя ждет повышение.
– Повышение?
Час назад я переживала, что буду уволена в первый же день, а мне уже говорят про новую должность.
– Знаю, так не принято, – продолжила Аяла с улыбкой на ярких губах, – но ходят слухи, что директор по цифровому контенту скоро займет более высокий пост. А у меня хорошее предчувствие на твой счет … Если тебе удастся меня впечатлить…
– Приготовься удивляться, – бодрым голосом ответила я, хотя внутри у меня все дрожало. Социальные сети кое-чему меня научили: напускная уверенность иногда не менее – а то и более – важна, чем истинная.
Глава 9
Одри
Я уже представляла это повышение, воображая, как говорю: «Здравствуйте, я Одри Миллер, директор по цифровому контенту музея Хиршхорна». «Директор» впечатляет больше, чем «администратор», а «цифровой контент» звучит куда серьезнее по сравнению с «социальными сетями». Мне не терпелось рассказать обо всем маме, которая считала, что я «зря трачу время» на Инстаграм и вообще страдаю от «интернет-зависимости». Но благодаря этому у меня работа мечты и, может быть, повышение в рекордные сроки! Только сначала надо справиться с первым проектом и успешно провести в соцсетях рекламную кампанию выставки Ирины Венн.
Все утро ушло на заполнение документов и краткое обучение. Мне так не терпелось приступить к работе, что я решила пропустить обед. С телефоном и крекерами я вернулась в закрытый выставочный зал.
В темной комнате выстроился ряд стеклянных витрин, рассказывающих роковую историю – интригующую и в то же время отталкивающую. Я подошла к одной из диорам и заглянула внутрь: Розалинда сидит на небольшом потертом диванчике и читает сценарий, светлые волосы накручены на крошечные бигуди, на облезлом столике – баночка диетической колы. Конечно, все это не по-настоящему, и тем не менее живот скрутило при мысли о том, что прототип Розалинды – реальная женщина. Мне казалось, что я подглядываю за чужой трагедией.
Чтобы избавиться от тревоги, я сунула в рот пару крекеров и сделал несколько снимков на телефон. Когда я фотографировала крошечное личико Розалинды, на котором застыла мечтательная улыбка – она и не подозревала, какие кошмары ждут ее впереди, – у меня по шее вдруг побежали