Шут императрицы: Халиф на час. Владимир Александрович Андриенко
этот само собой. Я сейчас не о нем. За тебя станет просить фельдмаршал.
– Миних? – Бирон был удивлен. – Этого не будет, Лейба.
– Будет, Эрнест. Об этом побеспокоюсь я…
***
Обер-гофкомиссар Либман разыскал во дворце Пьетро Миру и Кульковского. Он отозвал шутов в сторону:
–Для вас двоих есть работа.
–Работа опасная? – спросил Кульковский. – И вы, наконец, принимаете мои услуги?
–Принимаю. Сейчас только вы и Пьетро сможете помочь герцогу Бирону. Ты, Пьетро, поможешь Эрнесту бесплатно. Ты же его друг.
–Само собой, – ответил Пьетро. – А что нужно делать?
–А ты, Кульковский, если сделаешь, что я скажу, получишь 30 тысяч золотом.
–Я готов, – ответил тот.
–Тогда слушайте…
Либман рассказал шутам придворной кувыр коллегии, что им надлежит переодеться в поношенные солдатские мундиры, надвинуть на глаза треуголки и остановить карету фельдмаршала Миниха.
Миних должен испугаться и тогда он сам придет к герцогу Бирону просить его принять регентство и сам станет просить о том императрицу….
***
Год 1740, октябрь, 7 дня. Санкт-Петербург.
Карета фельдмаршала.
Пьетро и Кульковский одели мундиры солдат Ингерманландского драгунского полка и сколотили вокруг себя группу солдат, с которыми познакомились, вместе выпивая в трактире. Кульковский рассказал им о всех пакостях Миниха. Вспомнил слова о том, что «народу в России что песку», и что «солдата русского ему не жаль». Служивые под воздействием винных паров решили показать этому немцу где зимуют раки.
– А чего нам бояться? – орали солдаты. – Мы не гвардейцы и нам терять нечего!
– Житьишко наше хуже собачьего! Жрать мало дают!
– Жалование уже сколь месяцев не плачено!
– Выпить и то не на что! Вод добрые люди угостили!
– Пойдем скажем ему!
– Идем!
И солдаты отправились, горланя песни, к дому фон Левенвольде на Мойке…
***
Миних отправился во дворец в собственной карете без сопровождения. Фельдмаршал всегда так делал. Он считал ниже своего достоинства бояться русских и вообще кого бы то ни было. С ним был только кучер и адъютант полковник Манштейн.
Когда его карета катила по Мойке мимо дома Рейнгольда фон Левенвольде, какой-то солдат бросился к лошадям. Второй запрыгнул на ступеньку его кареты. Он ударил пистолем в стекло и разбил его. Осколки посыпались на колени фельдмаршала.
Кучер хотел хлестнуть солдата кнутом, но еще двое солдат страшили его с козел.
– Нам надо твоему барину пару слова сказать!
– Так что посиди тихо, дядя!
– Эй, толстомордый! Выходи из кареты!
Полковник Манштейн прошептал:
– Господин фельдмаршал! Это бунт!
– Я к ним выйду и разберусь что это такое! – решительно заявил фельдмаршал.
– Давайте это сделаю я.
– Нет, Манштейн. Вы же слышали, они желают видеть меня.
– Надо было взять