Неизвестная война. Правда о Первой мировой. Часть 1. Сборник статей
действительно характерно для южной части Австрии начала XX века, однако строительство дорог в Тироле носило не столько военно-стратегический, сколько промышленный характер: Австрия, при всем своем консерватизме, стремилась наверстать упущенное в области коммуникаций, а премьер-министрами в первые годы XX века нередко становились министры железных дорог. К этому же относится строительство вокзалов и проведение трамвайных путей.
Под «несколькими провинциями с высококультурным итальянским населением», где «Австрия продолжала тиранически господствовать», Виллари подразумевает регион Трентино и Альто-Адидже (ставший камнем преткновения в националистическом и военном вопросе после Первой, а потом и Второй мировой войны). Виллари сам итальянец, а весьма примечательным для итальянского менталитета той эпохи является высказывание о «по существу принадлежащих к латинской и итальянской культуре» территориях со «смешанным итало-славянским населением». Речь идет о Далмации и Фиуме, которые к большому негодованию итальянцев достались после Первой мировой войны Югославии. Почему славянское население должно «по существу» принадлежать к латинской и итальянской культуре, понятно лишь носителю «священного эгоизма», активно внедрявшегося в сознание итальянцев накануне Великой войны.
Идея утраченного древнеримского величия фанатично отыскивала даже в маленьком провинциальном Трентино останки римского прошлого, сохранившиеся с архаических эпох – как доказательство итальянского избранничества. И кое-какие реликты там действительно остались со времен правления римских императоров. Итальянская публицистка Изабелла Босси Федриджотти напоминает, что «в первом веке до Рождества Христова сюда пришли римляне, прельстившись горнодобывающей промышленностью, плодородием земель и работой местных искусников», когда Тренто еще был «маленькой деревушкой»: «Есть множество свидетельств того, что римляне оставили здесь следы своего присутствия, их можно увидеть в основном в районе дворца Лодрон (остатки дома, магазин виноторговца, дорога и стена) в Епархиальном музее (остов от двери), на площади Чезаре Баттисти…»[69].
Но сам Трентино начала XX века едва ли мог соответствовать масштабам и культурным параметрам Римской цивилизации двадцативековой давности: это был маленький, красивый, но провинциальный город – один из многих городов Европы. Кстати, римские реликты можно было найти почти в каждом государстве Западной Европы (например, в Сербии и Болгарии) и, конечно, на Севере Африки. Однако считать все эти государства тоже территорией Италии новейшего времени было бы довольно удивительно. Это не казалось удивительным лишь националистам, активизировавшимся в Италии в начале XX века. Так рассуждал, к примеру, политически активный поэт-националист Габриеле Д’Аннунцио – и когда написал эссе «Держу тебя, Африка», и когда вместе с двумя тысячами своих сторонников в 1919 году незаконно захватил город Фиуме.
В свою очередь, российские и французские дипломаты и историки 30-х годов
Isabella Bossi Fedrigotti. La città che non taspetti è «Tridentum». – Corriere della Sera, 22 guigno 2012.